Обрученные с севером. По следам «двух капитанов»

«Когда вы садитесь за стол и вам подают обед, в котором встречается и зелень, и крупа, и картофель, то вы обращаете внимание на эти горячие или холодные блюда, совершенно игнорируя те несколько кусочков тонко нарезанною хлеба, которые не составляют собственно обеда, а служат как бы приложением к нему. Вы даже не обратите, может быть, внимания, какой вам подали хлеб, сколько дали и сколько вы съели. Я тоже раньше был в таком положении, что не придавал особенною значения хлебу и никак не предполагал, что по хлебу или даже сухарю можно тосковать, буквально тосковать, даже тогда, когда вы сыты от одною мяса…

…Без мяса легче прожить, чем без хлеба или без сухаря, я убедился в этом после того, как не видел его только полмесяца. Понял тогда я действительную цену хлеба! И теперь, когда мы нашли целых пять ящиков сухарей, то мы были счастливы, как никогда!»[59].

28 июля 2010 года.

Вчерашний туман, увы, так и не захотел развеиваться, поэтому помощи от авиации мы в этот день не ждали. Ну, что ж, пешком нам даже привычнее!

Ни крошечный мысок, ни бухточка в месте находок на самой подробнейшей карте названия до сих пор не имеют — просто заброшенный клочок земли между мысом Ниля и скалами Полосатыми. Для удобства внутреннего пользования мы дали этому месту рабочее название «бухта Смиренникова». Так и буду ее пока называть. Сегодня сюда мы выдвинулись рабочей группой из четырех человек. В последние дни аномально–теплая для здешних мест погода сослужила нам плохую службу: ледник, разделяющий лагерь с местом работ, ощутимо «поплыл». Те трещины, которые мы наблюдали всего несколько дней назад, увеличились местами до полутора метров. Точнее сказать, мы просто не видели их истинных размеров и ходили прямо по снежным «козырькам». Перепрыгивать разломы глетчера становилось все труднее, а наводить переправы слишком долго. Время, отведенное на экспедицию, таяло на глазах — десятого августа вертолеты улетали на остров Диксон и до этого срока должны были снять нас с острова. Добраться до основного места раскопок теперь можно было только в обход, через купол ледника. Это довольно далеко и отнимало массу драгоценного времени. Поэтому в «бухту Смиренникова» решено было отправить мобильную автономную группу с легкими палатками, продовольствием и снаряжением. Сказано — сделано! Сборы заняли всего несколько часов. Загружались минимально — на мысе Ниля тоже было предостаточно работы, и группы сопровождения у нас не было. Ледник переходили необычайно медленно, тщательно выбирая дорогу. Рабочий лагерь установили всего в ста метрах от места находки. У нас были самые обыкновенные легкие «пикниковые» палатки, которые мы взяли в экспедицию для того, чтобы укрываться от непогоды во время длительных переходов. Они хороши разве что летом в лесу Подмосковья, но плохо спасали во время ночевок в суровом, пусть и аномально теплом климате архипелага. Даже без дождя и снега, пробыв около часа в густом тумане, одежда быстро отсыревала, и, в отсутствие здесь печки, приходилось сушить ее прямо на себе. Засыпать в такой палатке тоже было определенным испытанием. К тому же сильно холодило от ледника. Местные скалы время от времени напоминали о себе шумным камнепадом, поэтому ставить лагерь близко к ним мы не решились. Ветрозащитную стенку делать тоже было не из чего — плавник здесь на вес золота. Растянутый для этих целей брезентовый тент не столько защищал, сколько создавал проблемы, хлопая и развеваясь на незатихающем ветру. Поначалу площадка поиска была слишком мала, и больше двух человек на ней не помещалось. Решили работать попарно, сменяя друг друга каждые шесть часов. Таким образом, работа у нас велась круглосуточно. Для охраны от хищников бодрствующая смена, как говорится, без отрыва от производства постоянно крутила «одним глазом» по сторонам. Белый медведь, в сущности, славный малый, но терять от него голову в буквальном смысле этого слова желания ни у кою не было.