Обрученные Венецией

– Какая изумительная красота! – восхищенно выдохнула Палома, подошедшая к Каролине. – Герцог да Верона, да упокоит Господь его душу, мог похвастать одним только палаццо, который был гордостью его предков. А сенатор Фоскарини является владельцем таких могущественных зданий.

– Да, весьма роскошная архитектура, – промолвила с улыбкой Каролина и посмотрела на Адриано, который в нескольких шагах от них получал уведомления от управляющего его поместьем. – Однако дворец да Верона также блистал роскошью в Генуе, Палома.

– Но венецианцы богаче, синьорина, – произнесла Палома, не думая о том, что вызывает в Каролине долю ревности и обиды за свои земли.

– Вынуждена признать, что в чем-то ты права, – с горечью произнесла Каролина и повернулась спиной к фасаду виллы, оглядывая побережье. – Венецианцы многое отняли у Генуи, тем самым обеспечив себе довольно зажиточное будущее.

– Венецианцы сумели обеспечить себе блистательную жизнь не за счет Генуи, – изрек Адриано, незаметно подошедший к даме. – Прошу простить, светлейшая синьорина.

Она вздернула кверху носик и даже не обернулась к сенатору лицом, предчувствуя, что они сейчас могут сойтись в неприятном споре.

– Осмелюсь заметить, что Венеция гораздо величественнее по своим размерам, владеет рядом прибыльных колоний, обладает современными методиками управления как государственным аппаратом, так и экономическими вопросами. Поэтому обвинять Венецию в краже никто не вправе, даже такая ослепительная генуэзская дама, как вы, синьорина.

Он видел, как ее пальчики нервно крутили кружевной зонтик и терпеливо ожидал от нее признания своей вины. Сможет ли она решиться на такой подвиг?

Каролина томно вздохнула, но все же повернулась к сенатору лицом. Она ожидала увидеть его рассвирепевшим, но он почему-то снисходительно улыбался, глядя ей в глаза, наполненные великодушным пониманием.

– Прошу простить меня, сенатор, – ледяным голосом произнесла она. – Очевидно, я забыла свое место. Здесь мне никто не дает права так разглагольствовать о вашей отчизне.

– Ваше извинение звучит, скорее, как одолжение, чем раскаяние, – в голосе Адриано не звучало и нотки порицания, но он подчеркивал каждую ее фразу с сарказмом, желая вызвать на словесную дуэль.

Каролина не смогла сдержать улыбки.

– Несомненно, синьор, меня гложет ревность за то, что Венеция смогла одержать победу над Генуей во всех смыслах этого слова… – с сожалением изрекла она.

– Наши державы уже давно не воюют и даже не соперничают. После политического господства Франции Генуя перестала быть достойным соперником для Венеции, поскольку ослабла в своем политико-экономическом развитии. Или, достопочтеннейшая синьорина, вы обвините нас и в этом?

Каролина смолкла. Да, Адриано прав, – могущественной державой Геную уже давно нельзя назвать, но ее выгодные торговые порты все еще вызывали заинтересованность у других держав.

– На сегодняшний момент Генуя перестает быть независимой державой, – согласилась с горечью Каролина. – И, вероятнее всего, Милан осуществит свой замысел и установит свое господство на ее землях. И хуже всего то, что помочь своей родине я никак не смогу.

– Этого не в силах сделать даже правительство Генуи, – произнес Адриано, в голосе которого она почувствовала сожаление и даже понимание. – История меняет нас всех, оставляя печать последствий на каждой державе и народности. Пусть вас не угнетает тот факт, что ваши земляки слабеют под натиском соперников. Я уверен, что в ней есть много сильных сторон, которые в будущем Европа еще оценит.

И пусть в его словах звучало скорее желание ее утешить, чем сказать правду, Каролина одобрила этот благонамеренный жест сенатора и ответила его словам благодарной улыбкой.

Непродолжительный путь все же утомил путешественников, и Адриано велел накрыть ужин в трапезной, оставив возможность синьорине осмотреть имение на послеобеденное время.

– Удивительно, но Венеция и Местре несколько схожи по своему расположению и, вероятно, территории тоже, – промолвила Каролина, ожидая вместе с Адриано, пока прислуга закончит сервировку стола. – Но почему-то эти места мне более по душе.

– Я с вами не соглашусь, – ответил Адриано. – Города разные не только по архитектуре, но и по своему населению. Полагаю, вам по душе этот город исключительно потому, что он напоминает вам о Генуе: скалистый берег, местами переходящий в песок, твердая земля под ногами, изобилие хвойной растительности, легкий воздух, пахнущий цветами и зеленью.

Он услышал тяжелый вздох, сорвавшийся с ее уст.

– Безусловно, сенатор. Вероятнее всего, вы правы.

– Вам неизвестно, синьорина, но мне невероятно жаль, что Венеция не вызывает в вас чувства восхищения! И все потому, что в вашем сознании она ассоциируется с предательством, – он с сожалением сомкнул губы.

– Я и впрямь восхищалась ею до того момента, пока не выяснилось, что вы мне лгали. И мое мнение о ней полностью теперь совпадает с мнением моего отца. Простите.

Она заметила в его взгляде негодование.