Обрученные Венецией

– Мне всегда было интересно, – произнес сенатор, с любопытством глядя на нее, – в обществе своих строгих родителей вы наверняка не пили вина. Но вот сдается мне, что в компании ваших друзей из крестьянской семьи вам это удавалось.

– Откуда это вы знаете такие подробности моей жизни? – она улыбнулась смущенной улыбкой.

– О-о, дорогая, я невероятно догадлив, – с иронией ответил он.

Каролина стыдливо опустила глаза и почувствовала, как горят ее щечки. Адриано с умилением улыбался, глядя на нее, но тут же его взгляд покрывался беспокойством, когда его глаза устремлялись в темнеющее небо.

– Это было один раз, – произнесла смущенно Каролина, расправляя атласные складки своего упелянда. – Маттео и Марко меня разыграли, сказав, что в кувшине сок. Как сейчас помню, кувшин глиняный такой, закрывался пробкой. Родители Маттео делали вино из розы. Я и приложилась к нему, совершенно не понимая, что там содержится алкоголь, – Каролина звонко рассмеялась, но сообразив, что ее смех раскатился по поверхности реки и был слышен едва ли не за милю, тут же прикрыла ротик рукой, испуганно оглядываясь по сторонам. – Тогда Палома долго не могла понять, почему я бормотала Бог весть что на уроках вышивания. Можете себе представить узоры от моей руки в тот день?

Адриано смотрел, как она задумчиво смотрела куда-то вдаль, водила пальчиками по бортику лодки. И он не мог удержаться, чтобы не опустить глаза на тяжело вздымающуюся от глубоких вздохов грудь, но, ощутив в себе непреодолимое растущее вожделение, вдруг понял, что совершил ошибку. Каролина не замечала этого, ибо ее взор устремился вдаль, и она тихо продолжала:

– Сейчас мне дико вспоминать своевольные проступки, ставшие следствием моего неповиновения отцовской воле. Диву даюсь, как герцог не отдал меня в монастырь, – у него были все основания для этого, – она отпила из бокала и ощутила, как очередной глоток вина согрел ее.

– Позвольте не согласиться с вами, синьорина. Ничего особенно зазорного я не вижу в ваших поступках, – промолвил сенатор и увидел ее удивленный взгляд.

– Адриано, это непозволительно и ужасно в нашем обществе. Мне ли вам об этом говорить? – промолвила она, пытаясь уловить растрепавшиеся ветром локоны.

– Быть может, утром я был бы отчасти согласен с вами. Сегодня Нери в ответ на мое замечание о вашем вольном поведении (да, я позволил себе это) сказал о том, что вы попросту живете, игнорируя общепринятые нормы, вынуждающие нас поступать по принуждению. И в его словах существует очень глубокий смысл. Ваша обаятельная простота настолько превосходит знатную гордость и пафос, которыми наделила нас жизнь, что вы вызываете завидное восхищение своими поступками. Ваши мечты умеют исполняться в ваших же мечтах, а затем осуществляются и в действительности, чему невообразимо завидовали бы ваши знатные подруги, знай они хотя бы малость того, что творится в вашей голове. Но самое главное в вас не это. Самое вызывающее в вас – это ваша смелость, с которой вы отстаиваете в обществе свое право на жизнь. И за это я вас безмерно уважаю, несмотря на то, что отношусь к представителям того самого сильного пола, который бездушно порабощает женщин своей властью.

В его глазах горело непритворное восхищение, которым он готов был осыпать ее, словно цветами из самого Рая. Каролина лишь смущенно улыбалась, чувствуя, как щеки загорелись жгучим румянцем.

– Все-таки я оказался прав насчет непогоды, Каролина. И нужно отметить дальновидность вашей кормилицы, неспроста притащившей вам упелянд.

– Да, Адриано, шторм неизбежен.

– Какой я глупец! – отчаянно воскликнул Адриано и с усердием нажал на весла. – Занимаюсь пустословием в тот момент, когда вас надобно сию минуту доставить на берег.

– Пустословием? – возмутилась Каролина.

Он с оправданием загримасничал.

– Я говорил сущую правду, но выбрал не самое подходящее для этого время.

С очередным порывом сильного ветра по реке прошли мелкие волны, а лодку Адриано и Каролины слегка качнуло. Она видела напряжение, которое вновь поразило сенатора.

– Адриано, не волнуйтесь, до берега осталось совсем немного, – спокойно произнесла она. – А на всякий случай, плавать я умею.

– Если вы захвораете, – выдохнул он, – я себе этого долго не смогу простить.

В этот самый момент на ее лицо упала большая дождевая капля и скатилась по щеке, словно слеза. Каролина смахнула ее, но вслед за ней посыпались еще и еще… Единственное, что ее согревало – это тепло от вина, которое отнюдь не казалось ей легким.

Адриано нажал на весла. Его беспокоило только то, что Каролина может продрогнуть под начинающимся ливнем. Покрывающа я его тело тонкая рубаха явно ничем не помогла бы даме. Небо буквально на глазах затянуло тучами и, казалось, ночь наступила гораздо ранее, чем ей предназначалось. Совсем недавно солнце находилось над горизонтом, готовясь опуститься в закат. Теперь же вокруг сгущалась кромешная тьма.

– Здесь поблизости должен быть собор, – произнес Адриано, оглядываясь по сторонам. – Мы могли бы переждать непогоду там. Возвращаться на виллу будет бездумно, поскольку мы продрогнем, пока доберемся.