Обрученный с удачей

Сделаем так — вы сидите и стерегите испанцев, а я на своём «Морском быке» сплаваю до того островка, о котором говорил этот краснокожий, и проверю. Но только уговор — раз вы в это золото не верите, то думаю без него обойдётесь. Всё, что я возьму, — моё.

— Старина, — вытянулось лицо О’Флагерти, — ты что — хочешь разорвать консорт?

— Да упаси тебя Боже! — воскликнул Олоннэ. — Просто ты запамятовал, что там написано! А написано там только про добычу, а не про клады! Ты ж не потребуешь с меня долю в консорте, если я найду кошелёк на улице! — он расхохотался.

Пираты некоторое время переглядывались, наконец Шарль с размаху швырнул на стол свою обтрёпанную шляпу.

— А ну и чёрт с тобой, Олоннэ! Но это последний раз я иду куда-то в рейд под твоим флагом!

— Невелика потеря, — буркнул капитан, поворачиваясь к двери.

* * *

— Значит, старик, — переспросил Олоннэ сидевшего перед ним на полу кают-компании «Морского быка» невозмутимого индейца, — ты в своей языческой вере кто-то вроде примаса или кардинала?

Кроме них тут был лишь переводчик-метис.

— Я всего лишь простой слуга Великих Хозяев — толком не выученный, к тому же последний. Мальчиком я проходил обучение у одного дряхлого жреца — ему было больше сотни лет... Вот то был истинный посвящённый. Он видел, как с Великого Теокалли пришельцы в железных одеждах сбросили изображение Тескалипоки, выбив у него из глаз драгоценные камни — он ещё плакал, говоря, что его бога ослепили... Как храбрейшие воины ацтеков — Орлы и Ягуары в ужасе бежали или умирали, уничтожаемые горсткой испанцев, рубивших их своими стальными мечами и губивших летающим громом как птиц или робких оленей на охоте!.. Как пал последний владыка ацтеков, сражённый собственными подданными а его дочери и сёстры стали наложницами победителей и отреклись от родных богов... Как город, равного в мире которому по красоте и населённости нет — как написали ваши же книжники, — умирал в осаде! Гачупинам удалось разрушить акведук, и ацтекам приходилось нить солёную воду озера. Вскоре начались голод и мор, принесённый гачупинами...

Мы едим тростниковые стебли,
Мы жуём солёную землю, камни, ящериц,
Мышей, дорожную пыль и червей...

Я всегда плакал, когда он читал нам, ученикам, эти строки древней поэмы...

— Гм, бывает, — процедил с ухмылкой Олоннэ. — Когда, помню, заштилевали мы восточнее Пуэрто-Рико, тоже пришлось крыс ловить, А уж сухари с червяком — так это обычное дело... И что там было дальше?

— Он видел со склонов Попокатепетля, как горел Теночтитлан словно груда соломы. Он бежал к майя, на юг, — продолжил проводник, — но и там его настигли слуги Распятого. И отныне лишь заброшенные города в джунглях стоят там, где прошёл Кортес.

Наши предки скормили богам, как говорили храмовые записи, сожжённые тёмными и невежественными испанцами, четыре тысячи тысяч человеческих сердец. Четыре тысячи тысяч пятьсот катунов[29] по старому майясскому счёту людей пошло на алтари Солнца и Луны за время, пока стояло царство Астлана! Но, видно, мало было жертвенной крови, чтобы отсрочить гибель! — запинаясь, переводил Рикардо речь жреца.

— Мутно говоришь, старый перец, — изрёк Олоннэ, поджав губы.

— Во времена, когда ещё ваши предки не были созданы вашим Распятым богом из глины, — продолжал Канак, — как говорят ваши собственные святые книги, которые вы не читаете....

— Ну ещё мне Библию читать! — хохотнул, прерывая его Олноэ, — я ж не монах и не проповедник!

— Как говорят ваши святые книги, которые вы не читаете, — невозмутимо повторил Канак, — наши предки пришли на эти земли из утонувшей в океане в великом бедствии страны. Боги не единожды с Древних времён уже уничтожали род людской за нечестие и грехи, но в тот раз они смилостивились и даровали жизнь горстке ничтожных двуногих червей и привели их на новую землю с высокими горами, плодородными равнинами, лесами, полными птиц и зверей... Взамен полагалось лишь кормить их своей кровью — ибо сладки для наших богов человечья кровь и плоть... А мы забыли о гневе богов, мы мало кормили их, мы погрязли в земных делишках...

Рикардо несколько раз истово перекрестился, заметно побледнев.

— Да говорю же тебе, — вспылил Олоннэ, — не понимаю я! Эй, метис — ты точно переводишь? Или этот трухлявый пень совсем лишился ума? Переведи ему, что мне насрать на всех богов с чертями, какие тут водились до того, как паршивый итальяшка Христофор Колумб добрался до ваших краёв. Меня интересует только золото! И если золота вдруг там нет — он пожалеет что не сдох во младенчестве!