Obscura reperta [Тёмные открытия]. Игра в роман

– Мама умерла в больнице, и я видела ее только на похоронах, но она была совсем на себя не похожа, и я не верила, что это она. То есть я понимала, что моя мама умерла, но представлялось мне это как-то смутно, а что вот эта страшная тетя – она, я не могла поверить и решила, что кто-то что-то напутал. Отец утешал меня как мог, но мне нужна была мама, я сворачивала ее из одеял и пледов, чтобы чувствовать, как она обнимает меня, я сидела в шкафу с ее платьями и ревела, я пыталась… в общем… не знаю, как я это пережила. Отцу советовали отправить меня в какую-то школу-интернат, но он не сдался, хотя ему было со мной нелегко. Я часто болела, и он с трудом выкручивался на работе. Но он всегда брал меня с собой. Забирал меня из школы, и мы ехали к нему, там я делала уроки, рисовала, читала. Все женщины, которые имели виды на него, старались меня чем-то ублажить, я принимала их мелкие подношения, а потом невзначай рассказывала папе об их недостатках, я не хотела, чтобы у него завелся кто-то, чтобы кто-то занял мамино место. После работы отец часто брал меня на выставки или на какие-то приемы. Я всегда была хорошо одета, у меня получалось общаться со взрослыми людьми, словно я тоже уже большая, и он был мной очень доволен. Я почти не бывала одна. С раннего утра и до вечера среди людей, а дома – валилась спать, а перед глазами мелькали какие-то лица, руки, картины, люстры, мешанина всего увиденного за день. Я почти не общалась с ровесниками, а когда общалась – они казались мне настолько глупыми и некультурными, что я тут же старалась от этого общества избавиться. Больше всего я ненавидела, когда отец оставлял меня дома одну. Я скандалила, плакала, когда же он все-таки настаивал на своем, я постоянно ему звонила, если он был на работе, а если не на работе – не разговаривала с ним, когда он возвращался, но, правда, только до следующего утра. Были еще Пеллерэны, мой отец был близко знаком с их отцом, мы с Луи учились в одной школе, он на два года младше меня, и иногда я бывала у них в гостях. Старшие на нас не обращали внимания, я в основном бродила по дому или играла с Луи, но с ним было не очень-то интересно, хотя несколько раз он тайно проводил меня в комнату Арианы. Вот это было приключение!

– А это кто?

– Это их сестра, она была старше Мерля, ровесница Дориана, она в аварии погибла, еще когда я была маленькой. – Щеки девушки разгорелись, она говорила почти шепотом, и Артуру было смешно от этой таинственности. – Мы пробирались туда, если удавалось, запирали дверь и сидели там тихо, как мыши. В ее комнате было много странного. Словно ты оказался внутри какой-то волшебной шкатулки. Стены были из черного бархата почему-то, или мне так казалось тогда, какие-то книги очень пыльные, старые, мы считали, что это книги с заклинаниями на чихание. Понять там было ничего не возможно, зато чих после них был преотличный! Еще было много свечей везде расставлено, и в ящике стола – маленькие восковые куколки, мы с Луи играли ими, даже сломали парочку нечаянно, и этих несчастных инвалидов мы расплавили на огне, так жутко было! Еще на полке были пакетики со всякими сушеными травами, иногда мы доставали их и нюхали, правда, как-то раз до того нанюхались, что нас потом тошнило. И много всяких духов без этикеток, которые мы тоже нюхали, а душится ими боялись, потому что нас могли рассекретить. И от некоторых запахов сразу становилось страшно, не знаю, почему, но мы от любого шороха чуть не визжали. Были еще ее платья и драгоценности, в которые я иногда наряжалась… Что ты так улыбаешься? Это же в детстве было! Ты напоил меня, а сам не пьешь! Все, хватит! Поехали уже обратно!

– Да, ветер поднимается, поедем… – Артур начал одеваться. Плед он отдал Эмме, и завернувшись в него, она с сожалением чувствовала, как исчезают его запах и тепло.

В машине она уснула. Артур ехал медленно, дорога растянулась, и их странное свидание для него еще длилось.

Они остановилась, Эммануэль открыла глаза. Сон развеялся, и неприглядность ее положения сильнее прежнего разозлила ее.

– Где ключи?

– Ключи… Ключи я забыл.

– Вы в своем уме, мсье Цоллерн? Кажется, это уже слишком! А дверь, что была весь день открыта?

– Нет, дверь я захлопнул, а ключи взять забыл.

– И что мне прикажете теперь делать?

– Сейчас я их достану, подожди… – он уже отвык, – подождите немного в машине.

Артур вышел, посмотрел на ее двери, просто так с ними было не справится. Он пошел к Бабуле. Но ее не было дома. Вернулся.

– Эммануэль, – начал он, – я виноват, но пока я не могу достать ключи. Давайте немного посидим в машине, наверное, Мадам Готье скоро вернется, из ее квартиры легко попасть в вашу.

– А, вот как все было! А кто вам сказал, что она скоро вернется? Она часто возвращается заполночь! Я что теперь жить должна в вашей машине по вашей прихоти? Сделайте что угодно, чтобы я попала домой! Немедленно!

– Да.

Он поднялся к Бабуле, вскрыл дверь. Эмма видела, как он перелез на ее балкон и исчез в окне. Затем вышел из ее дома с ключами в руках.