Obscura reperta [Тёмные открытия]. Игра в роман

– Другие, что это логово Сатаны, где поедают младенцев и устраивают шабаши, третьи считают, что там полно сокровищ, а некоторые полагают, что в городе сосредоточена вся власть, и что сильные мира сего, живущие на поверхности, зависят от тех, кто живет в Городе. В общем, достоверно можно сказать одно: Город – это квинтэссенция представлений людей о таинственности.

Артур зевнул.

– А можно попроще, без эссенций, у меня сегодня выходной мозга.

– Да ладно, Артур, не надо строить-то из себя простого каменщика.

– Каменщика? Простого вольного каменщика?

Цоллерны расхохотались.

– Ну и у меня кое-что – знаешь, что у Пеллерэнов была сестра? Она была годами как Дориан, и звали ее очень похоже – Ариана.

– Близнецы?

– Наверное. Она погибла в аварии.

– Интересно! Мать Мерля и Дориана тоже погибла в аварии… Не слишком ли много аварий на душу женского населения?

– Да, и еще – она была не простая, эта Ариана, увлекалась всякими магическими штучками – восковые фигурки, травы, жидкости всякие…

– Вольты и растительное сырье?

– Так Эммануэль рассказала, в детстве она бывала в ее комнате.

– А что она еще о Пеллерэнах знает?

– Не знаю.

– А о Городе?

– Об этом мы не говорили.

– Бесполезно провел время!

– Тебя не спросил!

Зазвонил телефон. Артур подошел и после короткого разговора, заверив трубку, что принимает чьи-то извинения, погладил аппарат и ласково сказал ему:

– Молодец! Ты меня спас! Судьба сжалилась надо мной, и я отправляюсь спать!

– До понедельника?

– Нет, передумал. Разбуди меня часа в три, но только чтобы еда уже была готова к этому времени! Пообедаем и поедем покататься – у меня для тебя есть сюрприз.

Дневник мадемуазель Арианы. Конец июня

Тогда Картежник выудил откуда-то нумерологическое гадание, он написал в три ряда цифры от 1 до 9, записал и сложил цифры моего дня, месяца и года рождения. Потом стал расставлять черточки, рассказывая мне что-то о том, какие у меня способности и здоровье, что значат для меня любовь, духовность, что-то еще… Плохо помню подробности и листок этот потерялся, но так тяжело было от слов о том, что душа моя прожила на земле уже много жизней, ее путь подходит к концу, и у меня почти нет выбора, слишком многое предначертано. Кажется, я почувствовала это в тот самый день.

25 июня

Странно, в нем совсем нет твоего отсвета, хотя, если бы был, для меня это было бы невыносимо. Ты оставил меня с ним, такова твоя воля, он окружен тобой, это настолько явно, что и мне полагается окружить его. От его взгляда – на щеке мурашки, словно по лицу бьют маленькие хрустальные молоточки. Зачем ты привел его, он задохнется здесь как жук в спичечном коробке, почему ты предлагаешь мне наблюдать за его умиранием?

Сегодня все тревожно. Случайный всполох твоих глаз – и мои мысли выдернуты из головы как страница из книги. Но твой взгляд угнетен, не свободен, ты приправил его равнодушием и галантностью. Несколько дней назад, когда я зашла к тебе, этот взгляд расхаживал по мне наглым котом, он не скрывал скучающего желания, но что такое взгляд для строгого разума – он не может быть уликой и нечего вменить тебе, ведь твои слова – чудеса эквилибристики: учтивость, готовая сорваться в пропасть вязкой лести, но все-таки балансирующая на этом краю. Если раньше я была совсем рядом с твоими мыслями, то сегодня нас разделяет решетка, витой железный узор расчета и тщеславия, тугой и блестящий.

4 глава, в которой трое людей пытаются показать друг другу просвет истины, и в которой библиотекарь вынужден принять неизбежное

– Библиотека стала вашим храмом и монастырем! Книги – вот ваше божество, ради которого вы готовы на что угодно!

– Падре, но ведь и вы считаете книгу святой. Вы, вероятно, слышали, что в прежние времена невежды, желая исцелиться, готовы были есть кусочки ее страниц. Они верили в ее целебную силу. Но если они верят в чудодейственность материи, то я верю в слово, в дух.

– Библия – книга Бога, а многие из ваших томов позаимствованы с полок Дьявола. Ваши язычники, философы и поэты. Это про них сказано Абеляром: «Ведь многие герольды великого антихриста, с помощью которых враг рода человеческого пытается разрушить до основания веру всех добродетельных, и теперь вопиют». А ныне книги вашей библиотеки еще и перепечатываются! Чтобы каждый мог купить и читать их! Запутывать и заблуждаться, выдумывать и толковать! Вы все поставите с ног на голову…

– Но разве вера должна держаться на невежестве? Если человек не знал сомнений и искушений, он поневоле остается праведником, живущим и верящим по правилам, только велика ли цена такой веры и святости? Не лучше ли тот, кто, пройдя через искушения, остался верен себе, верен Богу? Вы же знаете, что средневековые богословы читали труды язычников и из их книг брали немало примеров, не отрицающих, а подтверждающих постулаты христианской веры.

– Скажите, а вы верите в Бога?