Обсерватория в дюнах

Евгений Петрович обнял дочь за плечи и, прохаживаясь с ней в ногу по кабинету, стал рассказывать о семье Львовых.

Покойный Львов был весьма интересным человеком, большим знатоком Каспия, даже женился на какой-то красавице рыбачке и всю жизнь был ей верен, во всяком случае, не бросил ее. Правда, человек он был кляузный, мстительный, с ним боялись связываться. Говорили, что он оклеветал нескольких человек, но никто не знал ничего определенного, так что, возможно, это было, в свою очередь, клеветой.

Своей дочери Мирре он дал блестящее образование: она свободно владеет несколькими языками, превосходная пианистка. Сейчас она работает в Океанологическом институте - научный работник, гидробиолог. Красавица, умница, интереснейшая женщина. Знакомство с нею несомненно принесет Марфеньке пользу. Да...

- А что собой представляет брат? - поинтересовалась Марфенька.

- Гм... Глеб Павлович поступил ко мне лаборантом... Вообще эта работа для него чересчур примитивна. Но он просился... Мирра Павловна за него просила. Кстати, Марфенька, ты так увлекаешься воздухоплаванием... Тебе будет интересно побеседовать с ним: он ведь в прошлом летчик.

- Почему в прошлом? Он что, инвалид, болен?

- Н-нет, не болен, просто оставил авиацию.

- Хороший летчик не оставит авиацию по собственному желанию! категорически заявила Марфенька.

- Его, кажется, "списали на землю" - так у вас говорят? - уклончиво заметил Евгений Петрович и заговорил о другом.

"Львовы... Мирра и Глеб",- вспоминала меж тем про себя Марфенька. Ну конечно же, это о них ей писал еще два года назад Яша Ефремов. Они вместе были в экспедиции на Каспии... Судно "Альбатрос"... Яша там был матросом. Начальником экспедиции был океанолог Филипп Мальшет. Яша отзывался о нем с огромным уважением... Но вот этот Глеб сыграл очень некрасивую роль: из-за него чуть не погибли Яша и капитан "Альбатроса" Фома. Да, Марфенька теперь хорошо припомнила эту историю. Летчик Глеб Львов должен был доставить на берег двоих членов экспедиции: Яшу и Фому; самолет попал в бурю, началось обледенение, и, опасаясь, что машина не доставит всех троих, этот Глеб высадил своих товарищей прямо на лед. Именно тогда Яша и Фома попали в относ и едва не погибли.

Вот почему Львова "списали на землю" - за аморальный поступок! Он действительно был умелым летчиком... Не знания техники ему не хватило в час испытания, а человечности...

Марфенька прошла в свою комнату и, быстро выдвинув ящик письменного стола, достала толстую пачку Яшиных писем.

Так вот кто лаборант академика Оленева! Это у ее отца нашел "пристанище" Глеб...

Марфенька грустно рылась в старых письмах. Интересно, знал ли отец об этой истории? Судя по его уклончивости, знал. И все же согласился работать с таким человеком: Мирра Павловна просила.

Раздался звонок. Надо было идти и играть в "хозяйку дома". Марфенька положила пачку писем под подушку: перед сном перечтет некоторые места.

Отец уже вел гостей в свой кабинет.

- Мирра Павловна,- сказал он, останавливаясь и явно волнуясь,- это моя дочь Марфа.

- Совсем взрослая дочь у такого молодого отца!- удивилась гостья. У нее был приятный, хорошо поставленный голос низкого тембра - словно прохладный голос, он бы освежал в жару. На Марфеньку смотрели серые, как серый бархат, огромные глаза.

"На марсианку похожа - Аэлиту,- подумала Марфенька, пожимая выхоленную, но сильную руку.- Спортом занимается. Как это люди ухитряются выглядеть так модно? Более модно, чем манекенщицы".

- Я давно слышал о вас и даже вашу фотографию видел,- сказал, улыбаясь, брат Мирры, в свою очередь пожимая Марфеньке руку.

Он был еще красивее сестры, так же тщательно и со вкусом одет, держался непринужденно.

- От кого же вы обо мне слышали, от папы? - спросила Марфенька. "Неужели не побоится признаться, от кого слышал?"

- Когда я был воздушным извозчиком... Мне доводилось, представьте, возить ваши письма. Им всегда были очень рады на "Альбатросе". Я доставлял на судно письма, посылки, продукты... Он славный мальчуган, этот Яша Ефремов. Вы с ним до сих пор в переписке?..

- Да, конечно...

Мирра попросила Евгения Петровича показать ей оттиски его новой статьи. Они ушли в другой конец кабинета и сели там вдвоем у заваленного бумагами круглого стола. Марфеньке пришлось занимать Глеба.

Он сидел против Марфеньки на диване, заложив ногу на ногу, и бесцеремонно разглядывал ее. Что-то в нем было хрупкое, несмотря на видимую физическую силу,- словно молодое дерево, надломленное пополам, но все еще растущее, или это чахоточный румянец на скулах придавал ему такой вид? "Слишком быстро показал, что не боится прошлого. Значит, на самом деле боится".

- Вам нравится ваша теперешняя работа?

- Да, я доволен... Работа несложная и дает мне время для занятий. Я ведь теперь учусь заочно на физико-математическом. Уже на третьем курсе. Почему вы никогда не зайдете в лабораторию вашего отца?

- Но ведь туда посторонним вход не разрешен...

- Это можно устроить... Дочь академика Оленева...

- Не хочу!