Общая психопаталогия

Если говорить о патологии, то масса мозга может быть как увеличенной, так и уменьшенной. Известно такое явление, как разбухание мозга (Hirnschwellung); оно определяется на основании отношения объема мозга и вместимости черепа, которое в норме равно примерно 90:100. Природа и причины разбухания мозга неизвестны. Отек мозга по своей природе отличается от разбухания. Речь идет о достаточно неясном патологоанатомическом понятии, охватывающем гетерогенный материал. Увеличение веса мозга обнаруживается при некоторых острых психозах, дающих картину аменции, а также у лиц, умерших от эпилептического статуса. При многих функциональных психозах, разновидностях эпилепсии и т. п. никаких изменений не бывает, тогда как при прогрессивном параличе, старческом слабоумии, некоторых случаях dementia praecox вес мозга уменьшается.

Значительно более многочисленны и разнообразны микроскопические данные, случаи воспаления, дегенерации тканей, новообразований, атрофии и всякого рода морфологических изменений. Один из самых значительных результатов — открытие надежного способа определения прогрессивного паралича на основании микроскопической картины коры. На основании гистопатологических данных было дано клиническое определение нозологической единицы (Ниссль и Альцгеймер). Но это открытие относится всецело к сфере соматического. Не удалось обнаружить ничего такого, что указывало бы на локализацию психических функций или на существование параллелизма между соматическим и психическим процессами; более того, не удалось прийти даже к отчетливой и окончательной формулировке соответствующих вопросов. То обстоятельство, что гистологические изменения имеют место и при других психозах, само по себе указывает на их связь с мозгом; подобного рода данные, однако, также не всегда допускают однозначные толкования.

В настоящее время не приходится говорить о взаимном соответствии между психологически отчетливо анализируемыми функциями и анатомически тонко разграниченными зонами; и все же существование связи между болезнями мозга и психозами не вызывает сомнений. Этот факт уже давно воспринимается как твердо установленная истина; именно поэтому психопатологи так заинтересованно следят за всеми деталями новейших исследований по головному мозгу. С одной стороны, гистология учит нас не поддаваться соблазнам «мозговой мифологии», в свое время пользовавшейся такой популярностью среди психопатологов; с другой же стороны, она внушает надежду, что с ее помощью удастся успешнее определять соматический аспект болезни. Познание всей сложности и всего многообразия гистологической картины имело бы серьезную образовательную ценность для любого психопатолога, склонного к обобщающим размышлениям о своем предмете.

В данной области науки постепенно вырос целый мир картин и конфигураций, которыми мы обычно пренебрегаем, поскольку не видим способов их прямого практического использования; но именно здесь вопрос о локализации должен в конечном счете найти свое разъяснение, дальнейшее развитие и окончательное разрешение.

Так или иначе, опыты по исследованию видимой структуры мозга сохраняют свое независимое значение. «Клеточную патологию уже успели объявить устаревшей; но то, что мы видим, служит доказательством важности учения о клетках для понимания жизненных процессов. Представляется, что с клетками связаны даже те функциональные отправления организма, которые носят более или менее гуморальный характер; и любые физиологические интерпретации будут иметь ценность только при условии, что они не утратят своей связи с морфологическим знанием… Анатомические методы основываются на морфологии; ее теория — это созерцание органических форм. Нас ничто не заставляет ограничиваться простым рассматриванием конфигураций или размышлениями над их генезисом».

(д) Фундаментальные вопросы, порожденные проблемой локализации