Общая психопатология

Созерцание пространства (Raumanschauung) может быть оценено количественно, через показатели осуществления способностей; впрочем, даже при наличии нормального переживания пространства такие показатели могут быть весьма несущественны. С другой стороны, пространство как таковое может переживаться совершенно по-иному. Когда это переживание бессознательно, мы можем наблюдать только его внешние проявления, то есть выпадение соответствующих способностей. Когда оно осознанно, больной сам может сопоставить свое нынешнее, измененное переживание пространства с воспоминанием о собственном нормальном переживании или с тем, что все еще остается для него нормальным ощущением пространства.

1. Объекты могут казаться меньше (микропсия) или больше (макро-пеня) своего истинного размера или скошенными, разросшимися только с одной стороны (дисмегалопсия). Мы знаем также о двойном и многократном (вплоть до семикратного) видении. Все это бывает при делирии, эпилепсии и острых шизофренических психозах, но может обнаруживаться также при психастении.

Неврозы, обусловленные переутомлением. Буквы и ноты, даже стены и двери нередко кажутся перетрудившемуся студенту маленькими и отдаленными. Комната превращается в длинный коридор. Бывает, что собственные движения кажутся ему огромными по масштабам и безумно быстрыми. Он полагает, что совершает семимильные шаги.

Цитируемый Бинсвангером Любарш (Lubarsch) сообщает о переживании усталости подростком в возрасте между 11 и 13 годами: «Моя кровать сделалась длиннее и шире, и то же произошло с комнатой, которая вытянулась до бесконечности. Тиканье часов и удары моего сердца звучали как огромные молоты. Пролетающая муха была величиной с воробья».

Больной, у которого подозревают шизофрению, сообщает: «Бывали времена. когда все, что я видел вокруг себя, приобретало гигантские масштабы. Люди казались великанами; все, что было вблизи или вдали меня, казалось увиденным сквозь большой телескоп. Когда я, к примеру, выглядываю наружу, я вижу все словно через полевой бинокль: так много во всем перспективы, глубины и ясности» (Rumke).

2. Переживание бесконечного пространства возникает как искажение пространственного переживания в целом.

Больной шизофренией сообщает: «Я все еще видел комнату. Пространство казалось вытянутым и уходящим в бесконечность, совершенно пустым. Я чувствовал себя потерянным, заброшенным в бесконечном пространстве, которое, несмотря на всю мою незначительность, каким-то образом мне угрожало. Оно казалось дополнением к моей собственной пустоте... Старое физическое пространство казалось каким-то фантомом этого другого пространства» (Fr. Fischer).

Серко описал чувство бесконечного пространства, возникающее под воздействием мескалина. Глубинное измерение пространства казалось многократно увеличенным. Стена отодвигалась, и пространство проникайте повсюду.

3. Подобно содержанию восприятий, оценка пространства также приобретает эмоциональночувственный характер. Л. Бинсвангер называет это эмоционально окрашенными пространством (gestimmte Raum). Пространство может быть как бы одушевлено — подобно тому как может существовать угрожающая или благоприятствующая действительность. Даже в приведенных выше примерах трудно отличить изменения восприятия в собственном смысле от сдвигов, затрагивающих эмоциональные компоненты восприятия, — при том, что с концептуальной точки зрения такое различение очень существенно.

Страдающий шизофренией пациент Карла Шнайдера говорил: «Я вижу все словно сквозь телескоп, уменьшенным и на очень большом расстоянии, но уменьшенным не столько в действительности, сколько в духовном смысле. не связанным ни со мной, ни с чем-то иным. Цвета — тусклые, так же как и значения. Все где-то далеко, но это преимущественно духовная отдаленность».

В этом описании сдвиги восприятия по своей сути уже являются безусловно эмоциональночувственными изменениями. В следующих примерах шизофренического переживания факт переживания реальности кажется выступающим на передний план, хотя восприятие, возможно, изменено и само по себе.

Больной шизофренией сообщает: «Внезапно пейзаж был словно отодвинут от меня какой-то чуждой силой. Мне показалось, что внутренним взором я вижу под бледно-голубым вечерним небом второе, черное небо, внушающее ужас своим величием. Все стало беспредельным, всеохватывающим... Я знал, что осенний пейзаж пропитало другое пространство — тончайшее, невидимое (хотя и черное), пустое и призрачное. Иногда одно из пространств приходило в движение; иногда оба пространства смешивались. Неверно было бы говорить только о пространстве, ибо что-то происходило во мне самом: это были нескончаемые вопросы, обращенные ко мне» (Fr. Fischer).

Другой больной шизофренией сообщает, что, глядя на предметы, он то и дело замечает какие-то пустоты: «Воздух все еще там, между вещами, но самих вещей нет».