Общая теория капитала. Самовоспроизводство людей посредством возрастающих смыслов. Часть третья

Частная собственность возникла в промежутке между политической собственностью государя и частным владением массы его подданных. Она решала двойную проблему, с которой не могли справиться политическая собственность и частное владение порознь: накопление и повышение строения капитала с одной стороны и эффективное ведение предприятия с другой. Частное владение позволяет эффективно вести дела, но не позволяет расти капиталу. Политическая собственность позволяет расти капиталу, но не позволяет вести дела. Возникнув в ходе коммерческой революции, частная собственность долгое время была способна решать обе проблемы – сначала на базе индивидуального, а затем акционерного капитала. Однако, как мы видели, акционирование и предпринимательство входят в противоречие, которое в конечном счете приводит капитал к пределам его расширения. (Бес)порядок становится слишком сложным для того, чтобы капитал мог накапливаться, чтобы смыслы могли возрастать. Разделение порядка, собственности и рисков достигают такой глубины, при которой капиталистическое предпринимательство больше не может двигать накопление смыслов, происходит переход от расширенного к обычному самовоспроизводству, основанному не на приватизации, а на персонализации капитала. Персонализация капитала – это продолжение исторического процесса разделения порядка, собственности и рисков, следующий этап этого процесса. Этот этап основан не на разделении акций между собственниками, а на разделении средств производства между работниками.

Здесь мы подходим к центральному пункту во всей идеологии Маркса, который был источником силы в начале движения и источником слабости в конце, который раз за разом открывал социалистический путь для новых стран и народов, и всякий раз превращал этот путь в тупик. Маркс сделал ставку только на одну половину капиталистического процесса – на процесс социализации или обобществления, но не сделал никакой ставки на вторую половину – на процесс индивидуализации или персонализации. Хотя вот это место из первого тома «Капитала» позволяет предположить, что он видел двойственный характер того порядка, который придет на смену капитализму:

«Капиталистический способ присвоения, вытекающий из капиталистического способа производства, а следовательно, и капиталистическая частная собственность есть первое отрицание индивидуальной частной собственности, основанной на собственном труде. Но капиталистическое производство порождает с необходимостью естественного процесса свое собственное отрицание. Это – отрицание отрицания. Оно восстанавливает не частную собственность [основанную на собственном труде производителя – А. К.], а, вероятно, индивидуальную собственность, на основе достижений капиталистической эры: на основе общего владения землей и произведенными самим трудом средствами производства» (Маркс и Энгельс 1954-1981, т. 23, с. 773, перевод исправлен).

Марксисты сводили личную собственность к предметам потребления, как максимум квартире и автомобилю. Но не предметы потребления имеются в виду у Маркса. Речь идет об индивидуальной собственности на средства производства. В XXI веке мы это можем наглядно видеть – по мере того, как квартира, автомобиль и ноутбук из предметов потребления превращаются в средства производства.

Когда Пьер Розанваллон говорит, что «Маркс предстает как теоретик особого рода интегрального индивидуализма, основанного на стремлении к развитию всей совокупности потенций и возможностей, которыми богат каждый индивид» (Розанваллон 2007, с. 203), то это вытекает не только из гуманистических произведений раннего Маркса, но и из диалектической двойственности «Капитала», из его направленности как на общественное, так и на индивидуальное начала.

«Вся философия Маркса может быть понята как попытка углубления современного индивидуализма. Его критика капитализма и буржуазного общества обретает всю полноту смысла, только если мы помещаем ее в эту перспективу. В “Капитале” он даже подробно показывает, что характерной чертой капитализма является то, что он способствует прогрессу общества, взятого глобально и абстрактно, и одновременно приводит к индивидуальной деградации людей. “В самом деле, только ценой колоссального расточения сил отдельного индивидуума обеспечивается и осуществляется развитие человечества в эту историческую эпоху, непосредственно предшествующую сознательному переустройству человеческого общества” (Маркс и Энгельс 1954-1981, т. 25, ч. I, с. 101). “Капитал” изобилует примерами, иллюстрирующими это противоречие; Маркс насыщает его множеством точных отсылок к отчетам и репортажам об условиях жизни рабочих, выражающим контраст между совокупным богатством общества и бедностью большинства его членов» (Розанваллон 2007, с. 198-199).