Читаем Общественное животное. Тайные источники любви, характера и успеха полностью

Но все это не имело никакого значения, поскольку Роб и Джулия почувствовали, что удивительно подходят друг другу. Джулия рассказала о себе: как она росла, как в студенческие годы заинтересовалась журналистикой, как стала публицистом, а потом разочаровалась в этой профессии, какой она видела свою будущую PR-компанию, которую когда-нибудь создаст и которая будет заниматься вирусным маркетингом.

Рассказывая о своих жизненных планах, Джулия доверительно наклонилась к Робу. Она мелкими глотками пила воду и невероятно быстро, словно бурундук, жевала, чтобы еда не мешала ей говорить. Энергия Джулии была заразительной. «Это будет грандиозно! – восклицала она то и дело. – Это может изменить все!»

Эмоциональное общение на 90% невербально{19}. Жестикуляция – неосознаваемый язык, который мы используем не только для выражения чувств, но и для их формирования. Делая жест, человек приводит себя в определенное внутреннее состояние. Разговаривая, Роб и Джулия поминутно облизывали губы, порывисто подавались вперед, время от времени искоса взглядывали друг на друга и вообще вели себя так, как обычно ведут себя люди в сложном неосознанном танце человеческого флирта. Сама того не замечая, Джулия легким наклоном головы слегка демонстрировала шею, на подсознательном женском языке посылая Робу сигнал о том, что она возбуждена. Джулия была бы шокирована, если бы могла в этот момент увидеть себя в зеркале – себя, которую она считала абсолютно устойчивой к мужским чарам. Она вела себя, как любая поклонница Мэрилин Монро, – ерошила волосы, а потом поднимала руки, чтобы поправить прическу, при этом слегка выставляя вперед грудь.

В тот момент Джулия и сама не понимала, какое удовольствие доставляет ей разговор с Робом. Но официантка заметила лихорадочный румянец на их лицах и была страшно этим довольна, так как мужчины на первом свидании дают самые щедрые чаевые. Важность этого первого совместного обеда дошла до Джулии гораздо позже. Через десятки лет она будет вспоминать мельчайшие подробности той трапезы, а не только тот факт, что ее будущий муж съел весь хлеб из корзинки.

Все время, пока Роб и Джулия ели, тек непрерывный разговор.

Слова питают ухаживание. Животные других видов привлекают партнеров сложным танцем; люди делают это разговором. Джеффри Миллер пишет{20}, что словарный запас взрослого человека составляет в среднем 60 000 слов. Чтобы построить словарь такого объема, ребенок должен заучивать по 10-20 слов ежедневно с 18 месяцев до 18 лет. Однако для 60% всех разговоров хватает всего лишь сотни наиболее употребительных слов. Четырех тысяч слов вполне достаточно для 98% всех разговоров. Зачем же люди тратят время и силы на запоминание остальных 56 000?

Миллер считает, что люди заучивают слова в том числе и для того, чтобы произвести наилучшее впечатление на своих потенциальных сексуальных партнеров. Миллер подсчитал, что если супруги разговаривают по два часа в день, произнося в среднем по три слова в секунду, и занимаются сексом в течение трех месяцев, прежде чем зачнут ребенка (видимо, такова была норма в доисторической саванне), то до момента зачатия супруги успеют обменяться миллионом слов. Этого огромного количества вполне достаточно, чтобы обидеть, навеять непреодолимую скуку или вызвать невыносимое раздражение. За это время возникает множество возможностей подраться, помириться, поискать новые возможности и пересмотреть отношения. Если пара устояла и сохранилась после всей этой болтовни, то велик шанс, что они смогут оставаться вместе достаточно долго, чтобы вырастить ребенка.

Родители Гарольда пока что произнесли только первые тысячи слов из тех миллионов и миллионов, что предстоит им произнести за всю совместную жизнь, и все шло просто сказочно. Если вы верите культурным стереотипам, то вы считаете, что женщины – более романтичный пол. На самом деле есть немало доказательств того, что мужчины влюбляются быстрее и чаще верят, что настоящая любовь должна длиться всю жизнь.

Мы уделили так много времени разговору наших героев, так как этот первый вечер и следующие несколько месяцев будут посвящены осаде бастионов Джулии.

Приятели Роба, если бы они посмотрели на него в этот момент, едва ли смогли бы его узнать. Он очень умно рассуждал об отношениях. Казалось, он совершенно забыл о своих физических совершенствах, хотя в иных обстоятельствах он по несколько минут мог с восхищением рассматривать свои бицепсы. В словах Роба не было ни малейшего намека на цинизм. Обычно мужчины две трети времени разговора тратят{21} на обсуждение самих себя, но Роб за обедом интересовался исключительно проблемами Джулии. Наблюдения Дэвида Басса{22} позволяют предположить, что доброта – это наиболее востребованная черта потенциального партнера, как для мужчин, так и для женщин. Ухаживание по большей части состоит в демонстрации симпатии и участия, так как партнеры стараются продемонстрировать друг другу способность к эмпатии. Это может подтвердить любой, кто видел, как проходит первое знакомство у детей и собак.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Антипсихиатрия. Социальная теория и социальная практика
Антипсихиатрия. Социальная теория и социальная практика

Антипсихиатрия – детище бунтарской эпохи 1960-х годов. Сформировавшись на пересечении психиатрии и философии, психологии и психоанализа, критической социальной теории и теории культуры, это движение выступало против принуждения и порабощения человека обществом, против тотальной власти и общественных институтов, боролось за подлинное существование и освобождение. Антипсихиатры выдвигали радикальные лозунги – «Душевная болезнь – миф», «Безумец – подлинный революционер» – и развивали революционную деятельность. Под девизом «Свобода исцеляет!» они разрушали стены психиатрических больниц, организовывали терапевтические коммуны и антиуниверситеты.Что представляла собой эта радикальная волна, какие проблемы она поставила и какие итоги имела – на все эти вопросы и пытается ответить настоящая книга. Она для тех, кто интересуется историей психиатрии и историей культуры, социально-критическими течениями и контркультурными проектами, для специалистов в области биоэтики, истории, методологии, эпистемологии науки, социологии девиаций и философской антропологии.

Ольга А. Власова , Ольга Александровна Власова

Медицина / Обществознание, социология / Психотерапия и консультирование / Образование и наука
Цивилизационные паттерны и исторические процессы
Цивилизационные паттерны и исторические процессы

Йохан Арнасон (р. 1940) – ведущий теоретик современной исторической социологии и один из основоположников цивилизационного анализа как социологической парадигмы. Находясь в продуктивном диалоге со Ш. Эйзенштадтом, разработавшим концепцию множественных модерностей, Арнасон развивает так называемый реляционный подход к исследованию цивилизаций. Одна из ключевых его особенностей – акцент на способности цивилизаций к взаимному обучению и заимствованию тех или иных культурных черт. При этом процесс развития цивилизации, по мнению автора, не всегда ограничен предсказуемым сценарием – его направление может изменяться под влиянием креативности социального действия и случайных событий. Характеризуя взаимоотношения различных цивилизаций с Западом, исследователь выделяет взаимодействие традиций, разнообразных путей модернизации и альтернативных форм модерности. Анализируя эволюцию российского общества, он показывает, как складывалась установка на «отрицание западной модерности с претензиями на то, чтобы превзойти ее». В представленный сборник работ Арнасона входят тексты, в которых он, с одной стороны, описывает основные положения своей теории, а с другой – демонстрирует возможности ее применения, в частности исследуя советскую модель. Эти труды значимы не только для осмысления исторических изменений в домодерных и модерных цивилизациях, но и для понимания социальных трансформаций в сегодняшнем мире.

Йохан Арнасон

Обществознание, социология
Социология. 2-е изд.
Социология. 2-е изд.

Предлагаемый читателю учебник Э. Гидденса «Социология» представляет собой второе расширенное и существенно дополненное издание этого фундаментального труда в русском переводе, выполненном по четвертому английскому изданию данной книги. Первое издание книги (М.: УРСС, 1999) явилось пионерским по постановке и рассмотрению многих острых социологических вопросов. Учебник дает практически исчерпывающее описание современного социологического знания; он наиболее профессионально и теоретически обоснованно структурирует проблемное поле современной социологии, основываясь на соответствующей новейшей теории общества. В этом плане учебник Гидденса выгодно отличается от всех существующих на русском языке учебников по социологии.Автор методологически удачно совмещает систематический и исторический подходы: изучению каждой проблемы предшествует изложение взглядов на нее классиков социологии. Учебник, безусловно, современен не только с точки зрения теоретической разработки проблем, но и с точки зрения содержащегося в нем фактического материала. Речь идет о теоретическом и эмпирическом соответствии содержания учебника новейшему состоянию общества.Рекомендуется социологам — исследователям и преподавателям, студентам и аспирантам, специализирующимся в области социологии, а также широкому кругу читателей.

Энтони Гидденс

Обществознание, социология