Общественное животное. Введение в социальную психологию

В таких сложных и апатичных обществах, каким является наше общество, для представителей угнетаемых меньшинств агрессивное поведение может оказаться самым драматичным способом привлечь внимание господствующего большинства. За все эти годы никто не пытался отрицать, что эффект восстаний в Уоттсе*, Детройте или уличных волнений в центре Лос-Анджелеса способствовал привлечению внимания большого числа порядочных, но равнодушных людей к ужасающему положению этнических и расовых меньшинств в США. Никто не станет подвергать сомнению, что кровавая бойня, устроенная в результате бунта заключенных в городской тюрьме Аттики (штат Нью-Йорк), привела к росту попыток реформирования нашей пенитенциарной системы.

Стоят ли эти результаты заплаченной за них ужасной цены - человеческих жизней? Я не в состоянии ответить на этот вопрос. Но как социальный психолог могу лишь еще и еще раз повторить: насилие почти никогда не прекращается из-за простого исправления вызвавших его условий. Насилие порождает насилие и не только в самом простом смысле (ответные меры жертвы по отношению к нападавшим), но и в силу более сложной и коварной последовательности событий. Я имею в виду поиски нападавшими оправданий своим действиям; обычно эти поиски заключаются в преувеличении зла, которое нападавшие видят в своих врагах, и это в свою очередь увеличивает вероятность того, что атака повторится еще и еще раз…

Никогда не будет войны, которая разом положит конец всем войнам. Как раз наоборот: воинственное поведение усиливает воинственные атти-тьюды, а те в свою очередь увеличивают вероятность воинственного поведения. Поэтому нам следует искать альтернативные решения. Например, процессу лечения социальных болезней - без продуцирования серии конфликтов, не поддающихся умиротворению, - может способствовать менее агрессивный тип инструментального поведения.

Рассмотрим в этой связи успешные действия Ганди против англичан в Индии в 1930-е гг. Забастовки, бойкоты и иные формы гражданского неповиновения в итоге привели к концу британского владычества в этой стране, но произошло это без обычной в таких случаях эскалации ненависти между гражданами обеих стран. Подобными ненасильственными стратегиями - сидячими забастовками и бойкотами эффективно пользовались и Мартин Лютер Кинг, и Сезар Чавез, и многие другие общественные деятели, разбудившие американскую нацию и заставившие ее почувствовать, насколько обоснованы обиды и требования обездоленных.

Поэтому я бы поддержал призыв Лорена Эйсли: люди, будьте мягче и деликатнее друг к другу. Однако я сделал бы одно существенное дополнение: мне хотелось бы видеть людей более терпимыми к различиям между ними и нетерпимыми к несправедливости; любящими и доверяющими друг другу, но и кричащими, орущими, бастующими, бойкотирующими, марширующими, сидящими на мостовых (и даже голосующими!), словом, делающими все, чтобы изгнать из нашего общества несправедливость и жестокость.

Итак, повторяю: как мы уже смогли убедиться в бесчисленных экспериментах, насилие нельзя, как воду, ‹закрыть› и ‹открыть› одним движением крана. Исследования еще и еще раз показывают, что единственным решением является поиск путей уменьшения насилия. И одновременно с этим надо постоянно стремиться к уменьшению несправедливости в мире; именно несправедливость порождает фрустрации, которые часто ведут к актам агрессии.

Фрустрация и агрессия

Агрессию могут вызвать такие неприятные состояния, как гнев, боль, скука и тому подобные, но самым главным ‹подстрекателем› агрессии является фрустрация.

Вообразим себе следующую ситуацию. Вам необходимо проехать на машине на другой конец города, чтобы принять участие в важном собеседовании для приема на работу. Но уже на пути к стоянке вы соображаете, что опаздываете к назначенному времени, и поэтому переходите на рысь. Подойдя к машине, вы обнаруживаете, что, на ваше несчастье, одна из шин проколота. ‹Хорошо, опоздаю на двадцать минут, ничего страшного›, - уговариваете вы себя, доставая из багажника домкрат и гаечный ключ. После долгой возни вы все-таки снимаете старое колесо, водружаете на его место новое, завинчиваете гайки и - о ужас! - только тут вы замечаете, что и новая шина тоже спущена! Вне себя от фрустрации, вы возвращаетесь в общежитие и вваливаетесь в комнату - потный, грязный, с зажатой в руках заполненной анкетой. Мгновенно оценив ситуацию, ваш сосед по комнате с иронической улыбкой спрашивает: ‹Ну, и как прошло собеседование?› После этого ему надо поостеречься, чтобы в него не запустили чем-то тяжелым.

Если движение индивида к некоей цели блокируется, то возникшая в результате этого фрустрация увеличивает вероятность агрессивной реакции. Это не означает, что фрустрация всегда ведет к агрессии, как не означает и того, что фрустрация - ее единственная причина. Существуют иные факторы, определяющие, будет ли фрустрированный человек вести себя агрессивно или нет, и существуют иные причины агрессии.