Общество Должников (СИ)

— Именно так сказал бы мой оставшийся сын, — Папочка любовно огладил рукоять и медленно провернул барабан. Затем выщелкнул его и вернул на место. — Или что-нибудь еще более идиотское и высокопарное. А я скромно считаю это изделие намеком на совершенство. Даже самый лучший меч — всего лишь палка, которой мы колотили друг друга Шторм знает с каких времен. Арматура расплющенная молотом. Она была нашим другом долгое время, даже слишком долгое, но теперь только в подобном оружии пылает жизнь. Пылает отражение нас самих, сложность человеческого ума, его судьбоносные озарения, безумие и страсть заставляющая смертного искать еще более легкую кончину… Однако, я держу в руках жизнь и надежду.

Людвиг заулыбался. Честно говоря, я бы предпочел, что бы его с огнестрельным оружием всегда разделяла дверца несгораемого сейфа, но, что имеем, то имеем.

— Есть много пословиц о красоте заключенной в простом, но сила есть только в сложных вещах! Этот револьвер — точная система помогающих друг другу деталей. Курок, боек, барабан, патроны, плотно сидящие в гнездах, они сведены вместе людьми, твердо намеренными выжить. Настоящими людьми! Обязанность всего сущего становится сложнее, эволюционировать. Лонга не стояла, она шла вперед, но слишком медленно, и, если не заключать необходимые союзы, наша гибель в этом мире — неизбежна. Нас съедят, выпьют, — да! — но хотя бы дадут что-то взамен… А мой сын! Вы представляете, на что надеются такие люди как он? На возвращение бесконечного кошмара, лишь бы…

Лефран понял, что начал гнать пургу, и замолчал. Черно-белое лицо, теперь залитое самой красной краской, подергивалось. Старик чуть наклонился вперед и стукнул железкой о край стола.

— Обычно дети насмехаются над пыльными святынями отцов и матерей. Говорят им не лезть в новый мир, и закапывают прошлое вместе с ними. В землю, поглубже. Но мой Люпан так и не вник в естественный ход вещей.

— Он правда убил своего брата? — спросила Хо.

Людвиг быстро взглянул на нее.

— Доказательств не было, но я знаю — да. Да, Лиона убил собственный брат. Ли был старше, он все понимал. Он наследовал цитадель, и при нем Люпан не осмелился бы даже яйцами тряхнуть слишком громко.

— Не понимаю, — признался я. — У вашего средненького какие-то проблемы с башкой? Почему он занял такую позицию? Аделина говорила что-то насчет видения Мерелин…

И вот тут-то Людвига порвало.

— Да шла бы эта ебаная Штормом ведьма себе же в манду! — заорал он срывающимся басом. — Хранительница цитадели Фран, конечно! Скорее разрушительница! Если б она не приносила пользу в прошлом, я бы давно нанял охотников и сжег ее в золу и пепел. Да просто лишил гадину пищи и шторм сделал бы все сам. Сколько раз ей было велено фильтровать то, что она рассказывает. Но это чудовище уже не различает реальность и сны, не понимает с кем и о чем болтает!

— Подышите сеньор, подышите, — сострадательно просил Жермен. — Вам нельзя напрягаться.

Папочка вдруг рассмеялся.

— Помолчи Жер, клянусь Господом. Я не хочу дышать этим воздухом. — Он потер лицо неспокойной рукой. — Вонь засохшего дерьма пропитала каждый угол. Любимая атмосфера моего сыночка и всех предателей: только они и дышат сейчас полной грудью. Рады окунутся в беспредел, который творили их предки. Может и ты полюбил запах беззакония, Жермен?

Тон у Папочки был до того зловещий, что бедняга Жиль прямо-таки сморщился внутрь доспеха.

— Мне очень обидно слышать это, — сказал он. — Вы можете убить меня хоть сейчас, сеньор. Я всегда в полной вашей власти, несмотря на все прогрессивные взгляды.

Людвиг стыдливо отвернулся.

— Я дал обоим сыновьям хорошее образование. Лучшее доступное, — Олива не удержалась и хрюкнула, но Папочка не обратил на это внимания. — Заплатил тенебрийцу-историку за максимально непредвзятую позицию по вопросам колониальных войн, чтобы мальчики хорошо понимали, как устроен мир, и кто в нем настоящие хозяева. Когда отвечаешь за судьбы людей, у тебя не должно быть никаких иллюзий. Эти — сильнее, те — еще сильнее, не вздумай вставать у них на пути.

— И Люпан понял эту информацию по-своему, — догадалась Хо.