Общество Должников (СИ)

— О, Белые Ели, — задергался палочник. — Так ты фанатик. Какая мерзость. И чего тебе нужно, сумасшедшая банка? Судная бомба? У тебя нет и никогда не будет возможности эффективно разместить ее. Где ты поставишь такое оружие? В горах? В кратере Цум? Посреди лесов и дичек? Тебя выследят и уничтожат раньше.

— Нет. Я поставлю ее у себя дома.

Тенебриец выглядел ошарашенным. Люпан пинками раскидал искалеченные ноги и сделал шаг вперед. Он поднял клевец на плечо.

— Все поймут, кто это сделал. Даже если ты сожжешь и перекопаешь все улики, все поймут, кто это сделал!

Молот с вязким звуком размозжил пах. Тенебриец взвыл и потерял сознание.

Конечно поймут, — подумал Люпан. — Именно ты им и расскажешь. Я бы с удовольствием разбил твое чудовищно прекрасное лицо, но без яиц человек говорить может. А без головы…

… было только страшнее. Все меню из морепродуктов выглядело как угроза. Таких уродливых тварей можно было с удовольствием швырять о стену, но — есть?

Любая съедобная нечисть, порожденная Океаном — считалась деликатесом. Озерная и речная рыба — тоже. Все пресные водоемы пустели, стоило только в нем отразиться цивилизованной харе человека-колониального. Но океанические твари были чем-то вроде военного трофея, настоящими пленниками, захваченными у враждебной армии. С тем лишь отличием, что их можно было запечь и слопать с белым вином. Это не военное преступление, если твой враг — вкусный.

Торжественный обед накрыли на террасе, на виду у обворованного Океана. Людвиг Лефран сидел во главе небольшого стола, Аделина — справа от него. Слева — генерал Мартен. Люпан стоял у края площадки, приложив ладони к толстому армированному стеклу. Террасу обезопасили после гибели Льва, и теперь тут можно было с комфортом пообедать, не ожидая, что порыв ветра метнет в глаз что-нибудь из столовых приборов.

Людвиг мрачно глядел на чье-то зеленое щупальце, украшенное съедобными бусами из кислоягоды. Аделина трогала аппетитные хрящи рыбы, которая выглядела так, словно успела отсидеть за тройное убийство и поджог детского дома.

И только Жак Мартен, гигант из Нанта, с неукротимым аппетитом поедал жителей Океана и вообще вел себя совершенно раскованно.

— Почему вы не едите, сеньор? — спросил он.

Людвиг медленно поднял взгляд, уже готовый съязвить или хотя бы плюнуть в бороду, но генерал обращался вовсе не к нему. Отдуваясь после серьезной порции маринованных ужасов, Мартен глядел в сторону Люпана.

— Это просто изумительно! Таких деликатесов я увидеть не ожидал.

— Пожалуйста, угощайтесь, — ответил Люпан, не отвлекаясь от зрелища. — Я слишком возбужден, чтобы есть.

Он смотрел на царство Шторма, удивительно, неправдоподобно гладкое, словно отполированный срез. По нему можно было идти пешком. Дойти до самой Лонги, а там дриады, грифоны, эльфы — прячутся в первобытных лесах, охраняя сокровища, упавшие с небес. Там чистые реки просматриваются до песчаного дна, а по грунтовым дорогам мягко стучат копыта добродушных лошадок. На черной от сытости земле, в которой нет осколков железа и спящих мин, люди выращивают золотое зерно.

После прекрасных сказок древнего царства, тенебрийские учебники новой истории выглядели как издевательство над всем, что способна полюбить человеческая душа. В них была вся правда этого мира, но добродетельный человек, никогда бы с ней не смирился. Невозможно ужиться с тем, как пожиратели тверди обходятся с красотой

Да, у палочников были свои сказки. О том как хорошо при Тенебрийской власти пошли дела у Гарзоны, как густо будет зеленеть Фуга, дай только время закончить воины Развития. Палочникам и нужно-то всего лишь получить абсолютное оружие перед Аквитанией, чтобы не боятся внезапного вторжения загадочных техноманьяков. Всем известно, боги ни с кем и никогда не ведут равных переговоров…

Люпан вспомнил визит послов Аквитании на Побережье и улыбнулся в отражение. Да, никаких переговоров они не вели, но лица их были добрыми, а жесты — поощряющими. Разве это не намек? Разве это не свидетельство, что они благоволят именно Лонге, тем, кто не берет чужого, кто хочет жить и развиваться так, как было задумано… Если не Штормом, то и не палочниками!

Лонгатами.

Их собственными усилиями, их собственной историей, их ошибками, их победами. Руками, восемью пальцами, сжимающими плуг, мастерок, меч, что угодно.

— Вы что-то узнали? — спросил Жак.

Аделина и ее отец поглядели на Люпана. Их постные лица размягчил страх.

— Я выбрал этот день для маленького праздника, потому что вчера с глазу на глаз говорил с руководством Компании. Председатель лично продлил договор о сотрудничестве еще на пять лет. Ни слова, ни намека на то, что Тенебрия чем-то обеспокоена. Учитывая то, как жестоко они мстят за кражу своих технологий, это может означать только одно.

Людвиг скривил губы.

— Что же?

— Они не отвечают на провокацию, потому что хорошие отношения с Побережьем и Двором для них важнее безопасности Новой Победы. Тенебрия, вне всякого сомнения, собирается наращивать свое присутствие на Лонге.