Общество мертвых и исключительных

Главный сплетник в академии был один. И имя ему Ноа. Но все догадались про отношения преподавателей и без его длинного языка, который тот все время пытался куда-то пристроить. Духами Бруны часто пахло в кабинете Джосайи – и наоборот. Цветы, что стояли у нее на столе, и их же лепестки, налипшие на свитер Кэруэла. Шушуканья в коридоре, которые сложно было не услышать. Взгляды друг на друга. И это лишь малая часть того, что заметили студенты. Может, Кэруэл и был самым умным чуваком академии, но точно не самым осторожным. Что звучит как сюр, ведь он преподаватель криптографии. Ну, все мы не без греха.

– Так что с крестами?

– Кажется, Ноа нашел его.

– Я оказалась права?

– Да, ты чертовски права! А теперь идем. Соль с Ноа будут ждать нас в капелле.

Вчера вечером Эбель вертела в голове воспоминания об исповеди: ей не давало покоя золотое распятие Христа в руках священника. Отец Робинс приехал в академию сегодня утром и, решив остаться, прочитал студентам лекцию, чтоб те не вызывали злых духов и не призывали дьявола шутки ради. Эбель он встречу, кстати, так и не назначил, хоть и прочитал за нее молитву. Сказал, что надо еще подождать. Ее время еще не пришло.

– Соль, я задам глупый вопрос, но… Распятие же всего одно? – уточнила Эбель.

– Да, вроде.

– Ага, – Тимо тоже дал ответ из шкафа.

– Тогда почему кресты в капелле отличались от того, что был у священника?

– Не знаю, может, у них особенные распятия? Типа, с другими святыми?

– Я сделаю вид, что не слышал все то, что вы обсуждаете. Ужас, какая необразованность! – бубнил Тимо.

– Соль, ударь по дверцам шкафа хорошенько, а то они плохо закрываются.

Та ударила по ним кулаком, и Тимо недовольно забухтел.

– Но распят же был только Иисус. Значит, и распятие одно-единственное с одним святым. – Эбель села на край кровати и впихнула ноги в кроссовки.

– Ну, распятие же бывает разное, в смысле, вроде как, я слышала, что некоторые апостолы тоже были распяты, но не как Иисус. То есть они просто висели на кресте, привязанные веревками, и все. Без гвоздей, без крови.

– Кажется, сейчас мы разгадаем с тобой еще одну загадку. – Кровать заскрипела, когда Эбель вскочила с нее. – Мы же можем попасть в кабинет Моретти?

Бруна, по словам Соль, никогда не закрывала свой кабинет. Но после понятно каких событий стала это делать. Она не могла не дать Соль запасной ключ, а Соль не могла не помочь Эбель разгадать шифр, который не поддавался им пару недель.

В кабинете мисс Моретти, как обычно, пахло шоколадом и краской, которую кто-то из студентов пролил прямо на пол. Она медленно высыхала кривой кляксой и, стягиваясь, покрывалась твердой пленкой.

– Что мы ищем? – Соль обошла мольберт и осмотрела новую картину Бруны.

Кажется, у нее ничего не получилось: часть лесного пейзажа была перекрыта толстым слоем черной краски. Было видно, как Бруна психанула и исчеркала свою же работу.

– У Бруны же есть артбуки? Ну, книги, где собраны все работы художников?

– Конечно!

Соль подошла к шкафу и, отодвинув чистые, натянутые на подрамники холсты, открыла дверцы.

– Есть иконописцы? Или те, кто рисовал Иисуса? Нам нужно найти его распятие.

– Вот сейчас и поищем.

Соль достала стопку больших, очень толстых книг и, положив их на стол, открыла первую страницу той, что оказалась наверху.

У Бруны были художники на любой вкус. И те, кто рисовал животных, и те, кто рисовал моря. Портреты людей, сцены битв, натюрморты. Найти можно было все. Итальянские, французские и русские художники завлекали своими работами. Оторваться от них было сложно, и Эбель не заметила, как пролетел целый час. Хорошо, что хоть Соль не потеряла концентрацию и не забыла, зачем вообще они сюда пришли.

– Братья Лимбурги, Эммануил Лампардос и Антонелло да Мессина, – показывая пальцем на художников, сказала Соль.

Три книги. Три картины распятия. Три креста.

– Смотри, – Эбель наклонилась к каждой из работ, – вот Иисус, – положила она палец на фигуру в центре. – А это Гестас и Дисмас, – теперь обвела мужчин по левую и правую руку от Христа.

– Да, про них нам рассказывал Кэруэл.

Все три картины отличались друг от друга. Техникой, красками, мазками, цветами. Вообще всем. Кроме одного.

– Они полностью повторяют витраж в капелле, – сказала Эбель. – Три фигуры на крестах. Два разбойника и мученик.

– Похоже на то. – Соль наклонилась поближе.

– Теперь я поняла, – Эбель закивала головой, – в капелле в каменной кладке вставлено два распятия. Один из них – Иисус. Это распятие используют все, и его мы видим чаще всего.

– И был белый крест с Дисмасом, – тоже начинала вспоминать Соль.

– Да, но он не был распят так, как Иисус. Он висел на веревках. Так же, как и Гестас…

– Значит…

– Значит, нам надо искать черный крест, на котором фигура перевязана, а не пригвождена. Он должен быть такой один. Понимаешь?

– Но завтра уже Хеллоуин, и все кресты из кладовки разобрали.

– Это нам и на руку.