Общество мертвых поэтов

Макаллистер, который в это время проверял контрольные в пустой классной комнате, наблюдал за шествием из окна. Парад набирал обороты: четверо марширующих высоко вскидывали ноги и размахивали взад-вперед руками, стараясь не сбиваться. Одноклассники присоединились к Китингу, отбивая ритм.

На шум и крики в окно выглянул даже директор. Отложив работу, Нолан принялся наблюдать за тем, как внизу студенты с учителем изображают гвардейский полк. При взгляде на аплодирующего и что-то кричащего преподавателя он насупил брови. «Ради всего святого, чем они там занимаются?» – подумал он.

– Стоп! Довольно, – воскликнул Китинг. – Возможно, вы заметили, что в самом начале каждый ходил по-своему, в особенности мистер Оверстрит и мистер Питтс.

Длинноногий Питтс не спешил – он знал, что своего не упустит, – а Оверстрита влекла куда-то за ноги неодолимая сила природы… Но уже очень скоро все они шагали в ногу. В особенности благодаря нашей поддержке. Но я привел их в пример не для того, чтобы высмеять, а чтобы проиллюстрировать идею конформизма. Очень трудно прислушиваться к собственному голосу или отстаивать свои убеждения перед другими. Вы думаете, вы бы ходили иначе? Тогда спросите себя, почему вы все-таки хлопали! Все мы нуждаемся в признании, юноши, но вы должны верить в то, что вы не похожи на других, в уникальность ваших убеждений – и пусть они кажутся вам вздорными или неинтересными. Вспомните стихотворение Роберта Фроста «Неизбранная дорога»! И он процитировал его.

Прозвенел звонок, но ребята стояли как вкопанные, не сводя глаз с Китинга, и впитывали слова. Отсалютовав, преподаватель двинулся прочь.

Ученики разбрелись. «Что мне делать с таким, как он?» – в задумчивости отвернулся от окна Нолан. Макаллистер, посмеиваясь над выходками коллеги, вернулся к своим контрольным.

– Встречаемся в пещере после ужина, – сообщил Нилу Кэмерон по дороге на урок.

– Во сколько?

– В половине восьмого.

– Передам остальным, – ответил Перри и, ускорив шаг, направился к Андерсону.

Позднее, вечером, Тодд, Нил, Ричард, Питтс и Микс сидели в пещере у костра, отогревая замерзшие ладони. На лес опустился густой туман, в деревьях свистел порывистый ветер.

– Жутковато тут нынче, – содрогнувшись, промолвил Микс и придвинулся поближе к огню. – А где же Нокс?

– Прихорашивается перед вечеринкой, – с усмешкой отозвался Питтс.

– А Чарли? Ведь это он настоял на сборе? – поинтересовался Кэмерон.

Все лишь пожали плечами. Нил объявил заседание открытым:

– «Я ушел в лес потому, что хотел жить разумно… Иметь дело лишь с важнейшими фактами… Погрузиться в самую суть жизни и добраться до ее сердцевины!..»

Тут он замер, прислушавшись. Снаружи хрустнули ветки. До них доносился какой-то шум, и был это вовсе не вой ветра. Странно, но больше всего звуки были похожи на девчачье хихиканье.

– Ничего не вижу! – донеслось до их слуха.

– Все здесь! Проходите, проходите, – раздался следом голос Чарли.

Свет огня, плясавший на лицах собравшихся, выхватил из темноты Далтона и двух девиц постарше. Те заливались смехом.

– Привет, ребята! – бросил Чарльз. Рука его покоилась на плече миловидной шатенки. – Познакомьтесь, это Глория и…

Он запнулся, глядя на подругу Глории, особо не примечательную зеленоглазую блондинку.

– Я Тина, – возмущенно вставила она, отхлебывая из банки с пивом.

– Глория и Тина, – торжественно провозгласил Далтон, указывая на собравшихся, – это члены Общества мертвых поэтов!

– Какое странное название! – расхохоталась Глория. – Не объясните, что оно значит?

– Я же уже говорил – это секрет, – поспешил унять ее Чарли.

– Ну разве он не прелесть? – растаяла Глория и повисла у парня на шее. Ребята взирали на ворвавшихся в их пещеру необузданных, экзотических созданий с изумлением. Не было сомнений, что девушки были сильно взрослее, лет двадцать, а то и больше, и всем не давала покоя одна мысль: где Чарли их подобрал?

– Молодые люди! – произнес Далтон и притянул девушку поближе. Глаза у присутствующих еще больше округлились. – Я должен сделать заявление. Следуя духу смелого экспериментаторства мертвых поэтов, я отказываюсь от имени Чарльз Далтон. Отныне зовите меня Нуванда!

Грянул оглушительный хохот, сопровождаемый тонкими женскими взвизгами.

– Хочешь сказать, дорогуша, я больше не смогу называть тебя Чарли? – обвивая его шею руками, спросила шатенка. – Кто такой этот Нумама, сладенький?

– Не Нумама, а Нуванда, – поправил Чарли. – Это имя я придумал сам.

– Как тут у вас холодно, – прижалась к нему посильнее шатенка.

– Айда за хворостом! – подключился Микс.

Выбираясь из пещеры, Чарли одарил Стивена многозначительным взглядом, а затем, подобравшись к одной из стен, соскреб немного глины и размазал себе по лицу, имитируя боевую раскраску индейцев. Залихватски подмигнув Глории, он поспешил следом за остальными на улицу, чтобы принести дров. Подружки перешептывались, не переставая хихикать.