Общество риска. На пути к другому модерну

Образ крестьянина, столетиями считавшегося «кормильцем» и добывавшего из земли «плоды», от которых зависела жизнь всех людей и ее продолжение, начинает превращаться в свою противоположность. Сельскому хозяйству угрожает перспектива превратиться в место кругооборота ядов, угрожающих жизни растений, животных и людей. Чтобы избежать надвигающейся опасности, на достигнутом высоком уровне сельскохозяйственного производства требуется отчуждение собственности и/или вникающее во все детали планирование и контроль под протекторатом науки. Поражают не только эти требования (и даже не безапелляционность, с которой они провозглашаются). Поражает то, что они обосновываются логикой защиты от опасности; ввиду нарастания опасности будет очень трудно найти им политическую альтернативу, которая смогла бы действительно сделать то, на что претендует диктатура опасности.

Именно с ростом опасности в обществе риска возникают совершенно новые требования к демократии. Общество риска с целью защиты от опасности несет в себе тенденцию к «легитимному» тоталитаризму, который, чтобы избежать худшего, давно известным способом творит наихудшее. Политические «побочные последствия» «побочных» цивилизационных «действий» угрожают самой сути политико-демократической системы. Она оказывается перед худым выбором: или оказаться несостоятельной перед лицом систематически производимых опасностей, или под натиском авторитарных дисциплинарно-государственных «опорных точек» аннулировать основные демократические принципы. Разрушить эту альтернативу — одна из важнейших задач демократического образа мыслей и действий в наступающем будущем общества риска (см. главу VIII).

5. Виды на будущее: природа и общество на исходе XX века

С индустриально форсированным разрушением экологических и природных основ жизни освобождается не знающая аналогов в истории, до сих пор совершенно не изученная общественная и политическая динамика, которая, последовательно развиваясь, побуждает к переосмыслению отношений между природой и обществом. Этот тезис нуждается в обобщающем теоретическом объяснении. Чтобы заглянуть в будущее, попытаемся в заключение наметить несколько направляющих вех и указателей.

Предыдущие размышления в их совокупности означают конец противопоставления природы и общества. Это значит, что природа уже не может быть понята без общества, а общество без природы. Общественные теории XIX века (и их модификации в XX веке) мыслили природу в основном как нечто заданное, навязанное, долженствующее подчиняться человеку, иными словами, как нечто противостоящее обществу, чуждое ему, как не-общество. Процесс индустриализации не только устранил это подчинение, но и исторически фальсифицировал его. В конце XX века природа уже не нечто заданное и навязанное, она превратилась в продукт истории, стала в процессе естественной репродукции разрушенной или находящейся под угрозой разрушения декорацией цивилизованного мира. Но это означает, что разрушение природы, интегрированное в универсальную циркуляцию промышленного производства, перестало быть просто разрушением природы, а превратилось в интегральную составляющую общественной, экономической и политической динамики. Незамеченным побочным эффектом обобществления природы стало обобществление разрушения природы и нанесения ей ущерба, превращение ее в экономические, социальные и политические противоречия и конфликты: нарушение естественных условий жизни оборачивается глобальными медицинскими, социальными и экономическими угрозами для человека — с совершенно новыми требованиями к социальным и политическим институтам высокоиндустриализированного мирового сообщества.