Общество с ограниченной ответственностью

Слава шел последним, высоко задрав голову, чтоб кровь не текла. Лера молча поставила салат на стол и отвернулась.

– Максим, можно тебя на минуточку? Давай прогуляемся, – Наташа взяла мужа под руку и вывела на улицу.

Они медленно пошли по тротуару.

– Что происходит, ты чего Славе нос разбил?

– Я?! Да ты с ума сошла! Он просто упал, бытовая травма.

– Олег? Ну конечно Олег! Кто еще на такую гадость способен?!

– Я разве сказал, что это Олег?

– Максим, не смей мне врать, слышишь! Говори как на исповеди!

Макс молчал, собираясь с духом, и медленно шел по тропинке в глубь базы. Наташа шагала рядом, заглядывала в глаза, лезла под кожу.

Максим вздохнул и начал рассказывать. Все равно ведь она не отстанет.

Начал он издалека, с истоков:

– Когда Константин Петрович умер…

– Господи, бедный Константин Петрович! – заголосила Наташа. – И не напоминай, до сих пор слезы лью, царствие ему небесное!

– Это да, – легко согласился Макс. – Так вот, прежде чем умереть, он отобрал все у своей жены.

– Отобрал! Все?! У жены?! Ты гляди, подлец какой! Это как так можно-то было? Она ему лучшие годы отдала. Гореть ему в аду за такие вещи на веки вечные!

– Хорошо, – опять легко согласился Макс на такую ужасную перспективу, – но дело-то не в этом.

– А в чем?

– Так ты мне сказать-то не даешь, Наташ. Можешь помолчать пять минут?

– Молчу-молчу, могила! – Наташа перекрестила рот и сделала символический жест, словно она заперла рот на замок, а ключ выбросила.

– Отобрал и все продал, а деньги передал на хранение Славе с Лерой. – Макс посмотрел на жену, ожидая взрыва эмоций, но Наташа молчала, только таращила глаза. – Перед смертью, – добавил он и тяжело вздохнул. – Хотел забрать потом, наверное, да не смог.

Жена только кивнула.

– А Лера со Славой это скрыли, спрятали деньги и никому не сказали.

Наташа хрюкнула и подпрыгнула, видно было, что ее разрывают эмоции, но она молчала: наверное, работали магические чары замка и выброшенного ключа.

– А потом вообще взяли и купили на эти деньги для себя торговый центр!

– Офигеть! – чары разлетелись вдребезги, Таша больше не могла молчать. – На чужие деньги, обманом, как так можно, где у людей совесть-то?! Тут работаешь, работаешь своим горбом за копейки!

Макс внутренне улыбался. Он уже собирался доставать козырного туза из рукава, но Наташа своей болтовней мешала ему это сделать.

– Правильно ему по носу щелкнули, за такие вещи мало дали. Креста на них нет.

– Наташ, Наташ, успокойся, ты мне дашь сказать-то? А то сейчас, как в детстве, помнишь? Ехали цыгане, кошку потеряли…

– Кошка сдохла, хвост ее облез? Да? Это, что ли? – Наташа засмеялась.

– Ага. Кто промолвит слово, тот ее и съест!

Возникла неловкая пауза.

– Короче, Наташ, мы с Олегом…

– Ты съел кошку.

– Да хрен с ней, с кошкой, съел и съел. Мы с Олегом все у него заберем, и Олег пообещал нам половину.

– Половину от чего?

– Да от этих денег или от центра этого. Но там есть еще владелец, бо́льшая часть его, наверное, а остальное Степаныча с Олегом, и половина от половины Олега – наша.

Макс внутренне улыбнулся: наконец-то она оценит их дружбу с Олегом.

– Я ничего не поняла. Вечно этот Олег что-то крутит-вертит, не нравится мне все это.

– Да мы разбогатеем, Наташ! Неужели ты этого не понимаешь?

– Максим, да зачем нам все это? Не жили богато – нечего и начинать.

– Ну ты даешь! Только что жаловалась: «За копейки спину гнем», а сейчас опять не так.

– Да неправильно это все как-то, не по-людски.

Максим даже не знал, что сказать. Совсем Таша одичала в этой глуши.

– А может, жене все обратно вернуть? Это было бы честно! – Наташа умоляюще посмотрела на Макса.

– Да, наверное. Но ведь они на это не пойдут.

– Они да. А ты?

– Я? – Макс замолчал, задумался. – Да, мы так и сделаем. Если получится с центром, часть дохода буду ей отдавать, но против Олега со Степанычем я не пойду. Так, тихонечко, чтоб никто не знал, поддерживать ее – так я готов.

Они дошли до забора, база кончилась. Метрах в трехстах от нее белела полуразрушенная церковь. Классическая трехуровневая колокольня, увенчанная золотым куполом, стояла в строительных лесах. Рядом постройка из красного кирпича и деревянный дом, в котором проводились службы. Макс с Наташей по мере сил помогали местному батюшке деньгами.

– А на часть денег можно церковь достроить, тебе шубу купить, – вяло процитировал друга Максим. Он уже и сам сомневался, надо ли ему все это.

– Сколько там денег-то?

– Да я даже и не знаю, много, наверное.

Наташа как-то странно посмотрела на него.

– Ты даже не спросил?

– Да как-то времени не было, – Максим посмотрел в сторону, в поле.

Между церковью и Волгой клубился туман. Там был пруд с чистейшей прозрачной водой. Какая-то природная аномалия. Мутная тяжелая вода в Волге, а здесь чистая, как стекло. В ранние осенние морозы это озеро первое схватывалось льдом. Волга еще жила, гудела. По ней еще шли последние баржи, заканчивая навигацию. А Макс уже ходил по тонкому льду озера у берега и смотрел на мелькающих под ногами рыбок.

Наташа проследила его взгляд и вздохнула.

– Озеро слез, Максим.

– В смысле?

– Ну, местные так его называют, ты разве не слышал?