Общие вопросы доказывания в административном судопроизводстве

Как справедливо отмечается в юридической науке, одним из них является положение в процессе субъекта доказывания, его отношение к спорному правоотношению. В частности, И. Б. Михайловская указывает, что в основе юридической деятельности лежат «цели-задания» организационных структур[31]. Под этой сложной формулировкой автором понимаются психологические установки – интересы субъекта доказывания. Например, для прокурора, обратившегося с исковым заявлением, доказывание по делу имеет сугубо процессуальный интерес. Если бы соответствующее требование было заявлено истцом, право которого непосредственно нарушено, доказывание также было бы направлено на реализацию процессуального интереса, но в первую очередь на реализацию интереса материально-правового.

Опираясь, в значительной степени, на выводы И. Б. Михайловской, В. А. Новицкий усматривает цель доказывания в получении релевантного правоприменительного судебного акта[32].

Такой взгляд позволяет внести некую ясность в понимание субъективного смысла доказывания. Общепроцессуальное предназначение доказывания, не опосредованное личными интересами участников процесса, ученым не проанализировано.

Размышляя о том же доказывании «в субъективном смысле», В. А. Новицкий выделяет следующие доказательственные задачи:

• задача познания – получить информацию о фактах;

• задача понимания – произвести анализ фактов;

• задача убеждения – формальными средствами склонить суд к мнению субъекта, представить факты в выгодном свете[33].

Мы поддерживаем критику такой позиции, приведенную в работе коллектива авторов во главе с В. Б. Юзефовичем[34]. По их меткому замечанию, представить факты «в выгодном свете суду» не всегда означает стремление заинтересованного лица к тому, чтобы суд установил истину. В самом деле, выгодное для субъекта доказывания толкование фактических обстоятельств зачастую есть понимание неверное, расходящееся с действительностью. В таких случаях задача убеждения «по В. А. Новицкому» может быть решена элементарным «подтасовыванием» фактов.

Такой вывод делает доказывание деятельностью, направленной против интересов правосудия, что совершенно нелогично и не согласуется с правовой природой явления доказывания.

М. К. Треушников указывает, что понимание цели доказывания как убеждения суда в правомерности своих требований и возражений не является новым и характерно для целой плеяды отечественных процессуалистов конца XIX – начала XX в.: А. Ф. Клейнмана, М. А. Гурвича, С. В. Курылева, В. Н. Щеглова и других[35]. Перечисленные авторы видели субъектами доказывания исключительно стороны, в силу чего и иные элементы доказательственной деятельности в их теории приобретали отпечаток субъективизма.

При этом сам М. К. Треушников склонен разделять позицию другой научной школы (К. С. Юдельсон, П. П. Гуреев, Ю. К. Осипов, В. М. Семенов и другие), относящей к субъектам доказывания всех лиц, участвующих в деле, и суд. В качестве цели судебного доказывания он предлагает понимать установление фактов и обоснование выводов о фактах и других обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дел в порядке гражданского судопроизводства[36].

Доказывание при своей деятельностной сущности все же является общепроцессуальным явлением. Цель доказывания в широком смысле должна соответствовать цели отправления правосудия. Если в качестве последней можно назвать справедливое разрешение дела, то, формулируя цель доказывания, наиболее корректно обратиться к понятию истины.

Такая истина, являясь относительной и зачастую совпадая с версией отдельных участников процесса, не подтверждает правоту тех, кто видит цель доказывания в принятии релевантного судебного акта, а напротив, ее опровергает. Все попытки представить доказывание как деятельность в субъективном смысле, т. е. только одного субъекта, «разбиваются» о вопрос о результате этой деятельности. Результатом какой-либо деятельности принято именовать то, чего достигает субъект в ходе деятельности[37]. Поскольку итогом доказывания в каждом деле является некая общая картина, сформированная судом на основе установленных им фактических обстоятельств, оказывать влияние на этот результат имеют возможность обе стороны, а также в отдельных случаях третьи лица, прокурор, органы государственной власти и местного самоуправления. Учитывая, что один и тот же результат является продуктом деятельности целого ряда субъектов, представлять доказывание исключительно как субъективный процесс, разделяя его на «доказывание истца», «доказывание ответчика», «доказывание прокурора» и т. д., не вполне корректно.

Позиция авторов, пытающихся обосновать обратное, как представляется, обусловлена неверным пониманием результата доказывания.

Поэтому вполне логично, что исследователи, в разное время занимавшиеся разработкой проблем доказывания в большинстве процессуальных отраслей права, видели его цель в достижении объективной, или, как ее еще называют, материальной, истины[38].