Обсидиан

Его губы поджались, и она подумала, что он не станет ей отвечать. Потянулись долгие секунды. Напряжение вокруг его рта смягчилось.

— Это отвлекает тебя от твоих приступов гнева.

Его слова причинили ей ненавистную боль.

— Ох.

Он вовсе не хотел прикасаться к ней и использовал ее тело, чтобы манипулировать ею. То, что произошло между ними, казалось теперь грязным и холодным. Алли внезапно повернулась лицом в другую сторону, но он продолжал держать руку под ее головой, даже не собираясь ее убирать.

— Ты куда?

— Никуда. Я все еще здесь.

— Твой голос странно звучит.

— Я устала, — солгала она.

— Я хочу, чтобы ты плотнее прижалась ко мне.

Подвинувшись назад, она прижалась попкой к его бедрам и прильнула к нему спиной.

— Так лучше?

— Ты не сможешь ласкать меня в таком положении.

Руки Алли сжались.

— Это послужит тебе хорошим уроком. Ты не можешь всегда получать то, что хочешь. Я здесь, и этого уже достаточно.

— Что это значит?

— Спокойной ночи, 880, - она закрыла глаза.

Стало тихо, и Алли попыталась заснуть.

880 не был обычным мужчиной и, возможно, не видел ничего плохого в том, что делал, и поводов для волнения. Все вместе причиняло ей боль, но она пыталась не обращать внимания. Лично ей от этого будет только больнее.

— Алли?

— Что?

— Погладь меня.

Стиснув зубы, она обхватила пальцами руку 880. Погладила. Алли пришлось это сделать, так как она не хотела смотреть в его лицо. Слишком соблазнительно наблюдать за ним, пока в комнате еще не стемнело.

— Алли?

— Что?

Он потянул носом:

— Что ты чувствуешь?

— Усталость.

— Я не верю тебе, — прорычал он. — Ты ведешь себя непорядочно и по-человечески. Мне не нравится это.

Алли подумывала все отрицать, но если он хочет поспорить, она не отступит.

— Зачем ты хочешь знать?

Он помолчал:

— Я задел твои чувства? Моя пара была очень тихой, когда я делал это, и отказывалась смотреть на меня. Ты активная в этом отношении.

Алли отпустила его и, откатившись, села. Давая ему время на размышление. Он выглядел сексуально, растянувшись на кровати, со струящимися волосами по другую сторону подушки. Это злило Алли.

— Я человек наделенный чувствами, 880. Как бы ты себя почувствовал, если бы я прикоснулась к тебе просто, чтобы изменить твое настроение и ни по какой другой причине?

— Я просил тебя погладить меня. Это помогло бы мне заснуть. Это то, чего я хочу.

— Ты охотно предлагаешь мне гладить тебя, а если я сделаю это для того, чтобы заставить тебя делать то, чего я хочу? Вот как я себя чувствую. Секс не является чем-то, что ты можешь использовать таким образом. Я понимаю, что ты другой, но давай посмотрим завтра определение порядочности, хорошо? Кажется, тебе нужно узнать, что это такое.

880 прищурил глаза:

— Это зависит от того, где ты гладишь меня и что хочешь от меня. Определяющим станет, разозлен я или нет.

— Ты такой же, как все мужчины. — Она повернулась к нему спиной.

— Я самец, а не мужчина.

Она еле удержалась, чтобы не назвать его свиньей.

— Алли? — прорычал он. — Не отворачивайся от меня, когда мы разговариваем.

— Нет. Мы закончили. Я собираюсь спать.

— Алли, — угрожающе произнес он.

Она бросила на него испепеляющий взгляд:

— Не рычи на меня.

880 повернулся на бок, лицом к ней:

— Ты хочешь снова меня ударить?

— Нет. Я хочу, чтобы ты успокоился и дал мне остыть. Это все, что тебе необходимо сделать. Держи свои руки при себе. Даже не думай опробовать свою версию коррекции настроения на мне снова.

— Ты нервничаешь.

— Верно. Мужчина должен прикасаться к женщине, потому что он хочет ее, и она хочет его. Это не должно подразумевать манипулирование.

— Ты наслаждалась этим.

— Ты действительно в данный момент мне не нравишься. — Ей не верилось, что он скажет это ей в лицо, когда она рассерженна.

— Знаешь, почему я не дал тебе принять душ?

— Любишь все контролировать?

— Мне нравится, как ты пахнешь. — Он глубоко вдохнул. — Не хочу, чтобы ты смывала этот сладкий аромат.

Она изумленно на него посмотрела.

Его взгляд опустился на ее бедра.

— У тебя хороший вкус.

Она опешила. Смысл его слов был ясен.

— Я не мог удержаться и сделал это.

— Твой вкус все еще на моем языке. — Его голос стал глубже. — Бойся того, что я хочу сделать с тобой. — Посмотрел на нее своими прекрасными глазами:

— Я хотел забраться на тебя, но ты бы сломалась.

Резко сказанные слова ошеломили ее.

— Я… — Растерявшись, она не знала, что сказать.

— Алли, ложись и прижмись ко мне. Нам надо поспать.

Искушение поговорить на эту тему было почти непреодолимым. 880, конечно, крупный мужчина, сильный, но Алли не думала, что он действительно причинил бы ей боль, если бы у них случился секс. Хотя, она не могла с уверенностью сказать, что означала его версия слова «взобраться». Он мог нуждаться в грубом сексе, который оставит на ее теле синяки и раны. Это пугало.

Алли тяжело сглотнула и осторожно придвинулась к лежащему на спине 880. Она прижалась к его теплому боку и закрыла глаза. 880 молчал, и она тоже не сказала ни слова.

* * *