Обсидиан

— О, что ты! Никакой грязи и никаких намеков… Просто я имею в виду то, что ученые-генетики давным-давно установили тот факт, что Ночной народ и есть ближайший к Перворожденным по крови. Именно они, а вовсе не люди, как принято было считать в средние века. Просто в ходе мутаций по причине…

— Ах, ну спаси-ибо… — протянул обиженный третьекурсник. — Ну, ни хрена себе, я теперь, оказывается, еще и мутант?!

— Я тоже и два раза! — сонным, но радостным голосом сообщил Фарах, не разобрав, о чем речь.

Вечная привычка торговаться, похоже, родилась на два крика раньше харадрима. Палатку сотряс дикий хохот.

— И ты — два раза! — согласился Маграт, с которым вообще легко было договориться. — Итак…

Все открыли глаза, и подвернули головы, кто-то даже приготовился слушать.

— Это чудо…

В этот момент «чудо» открыло глаза.

— …зовется Хаграр. Он студент Харадского Универа, тоже альпинист, два дня назад отстал от группы. Пойдет вместе с нами до Гхашлак’ин лууг, а там, глядишь, своих догонит.

— О! Рожи!!! — восхитился заспанный Хаграр, с восторгом осматриваясь в палатке. Его взгляд остановился на Линвэн, после чего перекочевал на Нимродэль. — И даже, я бы сказал, целых два лица!

Тут парень произвел странное действие: отвесил девчонкам нечто вроде короткого поклона, прикрыв при этом глаза.

— Сам ты рожа… — проворчал злой и невыспавшийся Борондир, держа пресс-мешок за треклятую пряжку. — Ты бы знал, как напугал нас вчера… Прикинь, место глухое, кругом на сто лиг ни души живой, лежу я и слышу — шаги. А все этот гад, — обличительный перст уперся в плечо Маграта. — Вчера как пошел байки на сон грядущий травить, я уж от каждого шороха на месте подпрыгиваю.

Маграт довольно оскалился во все клыки. Лучшей похвалы для таланта рассказчика страшных историй не было и быть не могло.

— Э-э… стоп! — вдруг вскинулся он. — Ты же вчера сам напросился. — Мы с Хаграром тут не при чем…

Формулировка последней фразы явно показывала гостю, что теперь он — почти что свой. Поэтому альпинист-найденыш воспринял это как разрешение участвовать в разговоре:

— Э, народ. А че тут происходит-то? — завертел он головой. — Расскажите, я тоже испугаться хочу…

Все засмеялись.

— Да он вчера про стражей перевала рассказывал, — сочла нужным пояснить причину веселья Нимродэль. — То есть вроде как неупокоенные души горных стрелков из этой… как ее… «Хрусталь», что ли…

— «Обсидиан», — драматическим шепотом подсказала Линвэн.

— Ну да… — ничуть не смутившись, подхватила эльфийка — Вот про них. Как будто бы эти души бродят здесь и своим прикосновением обращают встречных неосторожных путников в себе подобных призраков. Потому что мы, оказывается, встали на том самом месте, где горные стрелки, по преданию, встретили смерть.

Было заметно, что Делька изо всех сил старается говорить об этом небрежно, но по легкой вибрации острых кончиков ее ушей можно было догадаться — вчерашний рассказ Маграта пугает ее куда больше, чем она пытается показать остальным. Физик задумчиво оглядел сидящих в палатке.

— Да ну, вранье… — скривившись, вынес он свой вердикт.

— Не вранье, а фольклор… — нравоучительно поправил Борондир зарвавшегося собеседника (да и очки заодно!) — примитивное мифотворчество — суть неотъемлемая часть романтики дальних странствий…

Фарах с нескрываемым подозрением покосился на друга. Ишь шпарит, тепловик, хоть счас на филфак в Лугбурзский университет!

— Ну… я вообще-то не о том, — офигевший от такой лирики физик все же взял себя в руки. — Я в том смысле: откуда такая информация печальная, что тут погиб кто-то?

— Маграт говорил. А ему давным-давно рассказал… — пискнула Нимродэль, но третьекурсник решительно отверг услуги адвоката.

— Ну, вообще-то это исторический факт, — пожал он широкими плечами. — Дивизия «Обсидиан», последний оплот сопротивления режима Гортхара была известна тем, что закрепившись на юго-западных склонах Эфель-Дуата в течение года косила гондорские отряды стрелами, до тех пор, пока правитель, а точнее — соправитель Гондора, князь Итилиэнский Фарамир не набрал для борьбы с ними группу ликвидации, состоявшую из горных охотников, умеющих лазать по скалам… Да, альпинистов-то ведь тогда не было… — усмехнулся орк. — Ну и в итоге, «Обсидиан», естественно, был разбит, кто-то ушел на восток, кто-то погиб, но в плен не удалось взять ни одного бойца, ибо в снаряжение стрелков входила ампула с сильнодействующим ядом, и в случае, когда путь к отступлению оказывался отрезан, единогласно предпочитали смерть позору… Эй, народ! Вы там еще не уснули?

— Нет-нет, как можно! — с жаром заверил его харадрим, изящно маскируя зевок под отвисшую от восхищения челюсть. Девчонки ожидали продолжения, Борондир молчал, даже физик изобразил что-то, отдаленно напоминающее приглашение продолжить рассказ.