Обстоятельства речи. Коммерсантъ-Weekend, 2007–2022

Саблин предложил офицерам и мичманам взять игральные шашки и проголосовать: белая за участие в восстании, черная — против. В кармане он держал заряженный пистолет и честно предупредил собравшихся, что готов применить оружие, если что-то будет угрожать революции, но заставлять под дулом переходить на свою сторону он никого не собирается — все несогласные будут временно помещены под арест, пока не появится возможность высадить их с корабля. За проголосовали почти все мичманы и три офицера, тех, кто проголосовал против, Саблин запер в помещениях корабля. Среди оставшихся на свободе оказался старший лейтенант Фирсов — он воздержался от голосования и в общей суете вышел из кают-компании, пробрался на носовую часть корабля, соскользнул по тросу на якорную бочку, откуда перебрался на стоявшую рядом со «Сторожевым» подводную лодку (в честь празднования годовщины революции корабли стояли на рейде в парадной расстановке) и рассказал дежурному, что политрук захватил корабль. Фирсову не поверили, но отвели к командиру подлодки, тот тоже не поверил, решив, что лейтенант пьян.

А в это время на борту «Сторожевого» Саблин выступал перед матросами, вышедшими из кинозала после просмотра «Броненосца „Потемкин“». Он повторил им свой революционный план, и его с энтузиазмом поддержали. Как вспоминал матрос Шеин, «Броненосец „Потемкин“», видимо, неспроста выбранный Саблиным для просмотра матросами в тот вечер, сыграл свою роль: «Мы помнили, как при возвращении с Кубы на обед были выданы сухари с мучным червем. Мы возмущались, а помощник командира по снабжению уверял нас, что мучной червь безвреден. Но есть никто не стал. Теперь вспомнили и те сухари».

После выступления Саблину доложили, что старший лейтенант Фирсов, по-видимому, покинул корабль. Начало операции было назначено на утро, когда по плану корабль должен был отправиться на ремонт, но из-за побега Фирсова Саблин приказал рубить канаты около 23 часов. «Сторожевой», управляемый в основном матросами, успешно совершил сложнейший разворот и устремился к открытому морю.

Выход «Сторожевого» из порта на всех скоростях не оставил сомнений, что корабль захвачен. Позвонившему на капитанский мостик командующему Балтийским флотом Анатолию Косову Саблин заявил, что больше не подчиняется советскому правительству. Балтийский флот подняли по тревоге, корабли, стоявшие в парадном расчете вместе со «Сторожевым», отправили ему вдогонку. Министр обороны СССР маршал Андрей Гречко, отдал приказ: «Догнать и уничтожить».

К утру на самом «Сторожевом» революционное оживление стало сменяться паникой. Над кораблем кружили истребители-бомбардировщики Су-24 и ракетоносцы Ту-16, а вокруг стоял конвой из боевых катеров, команды которого демонстрировали экипажу «Сторожевого» автоматы Калашникова — они готовы к абордажу. Несколько матросов не выдержали. Они пробрались к радиолокационному посту, освободили Потульного, вскрыли арсенал с оружием. В это же время, вместо того чтобы подчиниться очередному приказу командования застопорить ход корабля, Саблин бросил им в эфир революционное обращение, в ответ авиация наконец нанесла первый удар. Удар пришелся на рулевое управление, корабль встал в тот момент, когда на капитанский мостик ворвался Потульный. Он выстрелил Саблину в ногу и сдал его советским властям.

Миф

Саблин был патриотом и в письме, оставленном арестованному Потульному, отмечал, что немедленно вернет ему командование кораблем, если вдруг начнутся военные действия, а в заготовленном обращении к советскому народу добавлял: «Мои товарищи просили передать, что в случае военных действий против нашей страны мы будем достойно защищать ее». Марко Рамиус готов был пожертвовать боеспособностью страны и сознательно вел «Красный Октябрь» в руки врага, пусть и с благородными целями заботы обо всем мире. Валерий Саблин вел захваченный корабль в сторону Ленинграда, Марко Рамиус — к берегам США. Что общего было у Саблина с Рамиусом? Как история неудавшейся революции превратилась в историю про перебежчика? Удивительным образом ключевую роль в этом сыграли не голливудские сценаристы, а советские органы.

После того как Потульный сдал мятежный «Сторожевой» советским властям, под следствие взяли весь экипаж, но до суда дошло лишь дело Валерия Саблина и старшего матроса Александра Шеина (он был единственным, с кем Саблин заранее обсуждал готовящееся восстание). Военная коллегия Верховного суда СССР признала Саблина виновным по статье 64 п. «а» УК РСФСР — измена Родине — и приговорила к высшей мере наказания — расстрелу. Александра Шеина, как пособника в этом преступлении, приговорили к восьми годам заключения. 3 августа 1976 года Саблина расстреляли.