Обсуждаем "Секс в большом городе"

Этот эпизод — лишь один из многих примеров того, как главные героини вторгаются в размеренную социальную жизнь, нарушая устоявшиеся нормы и правила. В эти моменты формальность декораций подчеркивается схожей формализацией их театрализованного выхода в массы. Четыре героини вышагивают шеренгой, часто держа друг друга под руки, они ступают на территорию враждебного племени и хотят, чтобы их приняли. Они не могут избежать того, что на них смотрят: экстравагантные наряды всех девушек, кроме консервативной Шарлот, обязательно привлекают внимание, героини не могут раствориться в толпе и выдают себя самым неудобным образом. В серии «Двадцатилетние против тридцатилетних» (2.17) героини — по наставлению Шарлот — принимают приглашение отдохнуть в загородном доме в Хэмптоне. Следуя общественному ритуалу жителей Нью-Йорка, они решают отправиться туда на общественном автобусе Хэмптон — Джитни. Шарлот приходит на встречу первой: она наряжена в приемлемое платье с крупными цветами, и вот появляются трое остальных подруг в своих фирменных нарядах. В центре — Саманта в персиковом джемпере с очень глубоким вырезом и огромной подходящей по цвету хозяйственной сумкой. Слева от нее Кэрри в фиолетовом, едва прикрывающем живот, топе и бледной расцветки брюках с низкой талией. А справа — Миранда в светло-зеленом наряде и бесформенной шляпке, которая явно бы понравилась Вирджинии Вулф и всему «кругу Блумсбери». Что особенно удивительно, появление женщин никак не комментируется присутствующими: нет ни возгласов ужаса, ни презрительных взглядов, нет сдвига в отношениях с аудиторией сериала. Если по феминистической теории кино, взгляд на появляющихся в кадре женщин формируется реакцией камеры, второстепенных персонажей и зрителей, то в такие моменты их конфликтующие взгляды сталкиваются, и зрителям предлагается взглянуть на Саманту и остальных героинь, ступающих на враждебную территорию, с человеческой симпатией.

Это несовпадение несколько раз акцентируется во время вечеринки Шарлот, посвященной ее обручению («Все или ничего», 3.10.). Три подруги самодовольно спускаются по широкой лестнице: на Миранде — фиолетовое платье на тонких бретельках с ослепительно яркой вышивкой, Саманта — в коротком красном облегающем платье с разрезом на пупке, а Кэрри — в платье без бретелек, напоминающем пачку балерины, а ее волосы странным образом собраны в два возвышающихся завитка. Шарлот радостно приветствует их и знакомит с матерью Трэя Банни. Банни также не лишена эксцентричности: костюм от Chanel и огромное удушающее жемчужное колье, а в волосах — резинка для волос с пестрым орнаментом, словно говорящая, что в душе она все еще молода. Шарлот представляет Банни своих лучших подруг: казалось бы, та должна выразить недовольство и спросить, почему ее будущая невестка дружите женщинами, которые — в соответствии с ее представлениями о дрес-коде — одеты как высоко оплачиваемые проститутки. Как показывают такие эпизоды, «Секс в большом городе» использует костюмы как театральные декорации. Причем наряды в сериале не просто метонимические, как в фильме «Злодейка» (1945), где дизайнер костюма Сью Харпер использует откровенные одежды как «символ вульвы». Они театральны по своей функции: наряды героинь вторгаются в ход повествования и явно превосходят роль, отведенную им сюжетом.