Обсуждение книги Т.И. Ойзермана «Оправдание ревизионизма»

Применительно к истории марксизма в России не следует думать, что акцент на идеологической стороне марксизма и его канонизация произошли в сталинскую эпоху. Эта проблема возникала на разных этапах распространения марксизма в России и была связана с практикой его применения как программы революционного действия. Здесь уместно напомнить о кантовском различении теоретического и практического разума. Теоретический разум всегда рефлексивен, критичен по отношению к ранее созданным теоретическим концепциям, всегда готов проблематизировать их основания, чтобы создать новые теории. Но практический разум ориентирован на конкретное действие, а для успеха деятельности необходимо убеждение в правильности принципов, на основе которых формируются цели деятельности, ее стратегия. Известно, что после революции 1905 г. Луначарский писал, что для успеха революции необходимо убеждение широких масс в правильности марксистского учения. А поскольку научная составляющая этого учения сложна и требует для понимания соответствующего уровня образования, рабочему классу необходимо преподносить марксизм как особый тип веры. И Луначарским был сформулирован тезис «Марксизм – религия рабочего класса». Ленин критиковал эти идеи, но на практике во многом их реализовывал. В такой стране, как Россия, где особую роль играла православная вера, марксизм утверждался как идеология широких масс в качестве своего рода «квазирелигии». Акцентирование идеологической компоненты сопровождалось упрощением и догматизацией марксизма, канонизацией его положений. Любое критическое отношение к ним квалифицировалось как ревизионизм, а ревизионизм, в условиях, когда марксизм стал государственной идеологией, воспринимался в качестве антипартийного и антигосударственного деяния.

Социальная память до сих пор хранит это отношение к ревизионизму. Оно проявляется не только у «стойких бойцов идеологического фронта», но и у многих из тех, кто в свое время преподавал в вузах марксистско-ленинскую философию, политэкономию и научный коммунизм.

Само название обсуждаемой книги «Оправдание ревизионизма» обозначает ее направленность против стереотипов догматического марксизма. В книге особо подчеркивается важность теоретической разработки марксистских идей и наличие многих направлений и подходов к их развитию. Убедительно прослежена логика и история тех социально-политических и экономических концепций XIX и XX столетий, которые развивались в русле марксистской традиции, в том числе и тех версий марксизма, которые квалифицировались как ревизионизм.

Разумеется, даже в объемной и фундаментальной книге невозможно полностью охватить все многообразие данной тематики. В частности, интересно было бы проанализировать с позиций развитого Теодором Ильичем подхода ленинскую критику так называемых «русских эмпириокритиков». Это направление принято было именовать философским ревизионизмом. Ленинская критика Богданова, Базарова, Юшкевича, Валентинова и др. в работе «Материализм и эмпириокритицизм» интерпретировалась как образец защиты принципов марксистской философии от ревизионистских искажений. Между тем внимательный анализ работ «русских эмпириокритиков» показывает, что они ставили задачей развить гносеологию и философию науки с позиций идей Маркса о деятельностно-практической природе познания, с учетом социальной обусловленности познания, его включенности в историческое развитие общественной жизни. Они позитивно оценивали те идеи Э. Маха и Р. Авенариуса, в которых содержалась критика наивно-реалистической, созерцательной концепции познания, и было показано, что естествознание конца XIX – начала XX в. требует принципиально иных теоретико-познавательных и методологических оснований. Среди реальных методологических проблем науки, которые обсуждал эмпириокритицизм, центральное место занимала проблема онтологизации, отождествления с реальностью абстракций научной картины мира. Хотя махизм и не решил эту проблему, но сама ее постановка была важной для философии науки. А критика Махом понятий неделимого атома, абсолютного пространства и времени, несмотря на известные изъяны, имела немалое позитивное содержание.

Ленин противопоставлял гносеологии эмпириокритицизма материалистическую теорию познания, но в той версии теории отражения (зеркального отражения предметов мыслью), которая по существу воспроизводила идеи созерцательного материализма. Лишь в более поздних своих работах Ленин акцентировал идеи Маркса о деятельностно-практической теории познания. Все эти сюжеты критики философского ревизионизма и оценки «русских махистов» нуждаются в более глубоком анализе. Уверен, что, если Теодор Ильич будет продолжать свои исследования, эта проблематика будет им тщательно проработана.

Я хочу еще раз отметить, что методология, которую развил автор обсуждаемой книги, позволяет эффективно анализировать и решать многообразные задачи, относящиеся к сложной тематике истории марксистских идей и их различной интерпретации. В целом, у меня весьма положительная оценка нового исследования академика Т.И. Ойзермана.