Обучение

Асс после объяснения задумался. Покрутил пояс любимого халата из вешности (теперь в этом уже никакого сомнения не было), а потом заговорил. К счастью, сделал это прежде, чем я успела окончательно запаниковать.

— Я тебе противен?

Вот и как ему объяснять? Вроде же достаточно прямым текстом сказала. Вздохнув, ещё раз напомнила себе о разнице восприятия и том, что если человек на что-то мог бы обидеться, то не факт, что на это же обидится байлог — зато вполне может оскорбиться чем-то иным. Значит, ответить надо постараться честно и полно, с пояснениями.

— Я тоже не могу простить тех, кто уничтожил моих близких, — признался куратор. — Может, твоя точка зрения в чём-то правильней, но я всё равно не верю, что арваны захотят мира. Поэтому считаю, что они не должны жить. Даже Радий. Пока есть другие арваны, он нужен. Но если вдруг их бы не стало — то и он должен был бы погибнуть.

Сдержав возражение, отвернулась. Не стоило говорить о Ликрие — собеседник сразу с него на арванов в целом перескочил. Может, если промолчу, тема сама собой заглохнет?

— То есть, я Радия бы сам убить не смог. Но Рио наверняка бы не отказал в такой просьбе… он умный, очень сильный и многое понимает.

Пара секунд, и приблизившийся Асс крепко мне обнял. Нет, всё-таки как же хорошо, что гормоны не играют. Я тяжело вздохнула, но отбиваться или вырываться не стала. Нельзя забывать, что указано у куратора в паспорте — нападение на Асса (даже если в качестве самозащиты, а тут вряд ли посчитают атакой) может настроить Древтар против. Но всё равно неприятно. Впрочем, сейчас, хотя и прикасается, но не как интересующийся мужчина. Просто как человек, без подтекста.

— Давай договоримся, — предложил мне в макушку куратор. — Я не буду к тебе приставать, а ты сделаешь вид, что я тебе небезразличен.

Асс убрал руки, и я резко развернулась.

— Твои слова меня запутали, — призналась байлогу. — Можешь объяснить, что именно ты хочешь и имеешь в виду?

— Я понимаю, что для тебя только преподаватель, куратор и тот, кто уничтожил любимого. Но пока ты ещё учишься, пока мы вместе в этом университете, ты могла бы вести себя так, будто мы друзья? Ну или хотя бы приятели? Просто хорошие знакомые, без сексуального подтекста, — поспешно пояснил Асс. — Хотя если захочешь с ним — тоже можно, я ведь понимаю, как без секса тяжело. А я бы мог сделать тебе гормональный всплеск — и тогда ты бы смогла… ну, пусть недолго, но как нормальная женщина. Забеременеть всё равно не получилось бы, но хотя бы сексом заняться — и то уже хорошо.

В первое мгновение захотелось побиться обо что-то головой, а потом я едва сдержала смех. В интонациях голоса, да и языковыми методами такое сочувствие выражает — как будто мир клином на проблеме сошёлся.

Теперь серьёзно: куратор считается со мной, как с человеком. Ведь иначе мог бы не предлагать, а сразу воздействовать. Ему, как ценному специалисту и психу, всё равно ничего бы за это не было. Да и, говоря цинично, мне бы тоже не помешало жить и работать.

— Перед кем надо изображать друга? — подумав, поинтересовалась у Асса.

— Передо мной, — заметив моё непонимание, он тут же продолжил: — Я знаю, что таких чувств нет и не будет. Но изобразить их… просто изобразить ты бы могла?

Не выдержав, пару раз слегка стукнула себя по виску, пытаясь привести мысли в порядок.

— В принципе могла бы… после того, как подумаю, — тут же добавила, решив, что надо ещё посоветоваться с другими древтарскими кураторами. — Но я не понимаю, зачем это тебе. Ведь даже если сделаю вид — ты-то ведь будешь знать правду.

— А я глупый, я сам себя обману и всё равно буду надеяться, что уже небезразличен.

В голосе куратора прозвучала горечь и даже словно презрение к самому себе. Потом мы распрощались, и я направилась прямиком к Фуньяню. Мало ли, вдруг межвидовая война и Радия задела — вон, как выяснилось, Асс даже против брата готов пойти.

Эрхел сначала отреагировал в своей привычной язвительной манере, но всё-таки не отослал, а отправил к другому представителю Древтара. Оказалось, что вместе с Ассом приехал его врач-психиатр.

— С ним я скорее как консультант, чем как врач работаю, — признался он мне. — Потому что психические заболевания у байлогов не лечатся, только усугубляются. Я здесь для того, чтобы в случае срыва принять решение: ждать ремиссии или уже нет.

Я посмотрела прямо в глаза миошану, и он не отвел взгляд. Был серьёзен и спокоен. К тому же — с достаточным допуском, чтобы рассказывать и советоваться.

Так и поступила. Психиатр немного помолчал, будто что-то подсчитывая, а потом кивнул.

— Думаю, вреда Ассу от этого не будет. Он псих, но для психа весьма разумный. Поэтому разрешаю согласиться. Для тебя этот вариант выгоден, для него — безвреден. К тому же «дружба» займёт часть времени Асса. То есть нам это тоже выгодно, — миошан прищурился. — Только не стоит надеяться, что доплату предложим. И не предложим, и не дадим.

— Неужели из моего досье не ясно, что я бы и не взяла! — вскочив, вспылила я.