Обучение

— Математику опять не сдал. Стараюсь-стараюсь, а она всё равно такая сложная и непонятная, — пожаловался юноша. — А ещё — одиноко. Есть несколько друзей, а почти все остальные, с кем пытаюсь познакомиться — сразу уходят или ругаются.

— Даже если друг один, но настоящий — уже хорошо, — заметила я.

— Наверное. Я знаю, что папа меня очень любит, — поделился Лисс. — Ещё Асс с Радием хорошие, но они не будут тут жить постоянно — уедут потом. А многие другие… — он замялся и бросил виноватый взгляд на меня. — Может, это и не так, но я всё время подозреваю, что некоторые со мной дружат не потому, что я им интересен или нравлюсь, а потому, что байлог. Ухаживают, как за редкой коровой, дающей ценное молоко, — горько добавил юноша. — А если бы она перестала его давать, то оказалась бы ненужной.

Я с трудом сглотнула появившийся в горле комок и посмотрела на город. Слова Лисса удивительно точно перекликались с собственными мыслями. Пытаясь справиться со снова нахлынувшей тоской, зацепилась за одно из имён в речи собеседника.

— Радий? Он же арван, ваш враг!

— Радий арван и вредный, как арван, — согласился Лисс. — Но он всё равно хороший и к нам очень хорошо относится.

— Ну-ну, — потянула я. — И именно поэтому всё время ругается с Ассом.

— Это у них личное, — сказал юноша. — Они любят друг друга.

Дружат? Наверное, в данном контексте «любовь» следует понимать именно так.

— Хорошо, если так, — потянула я. — Давай лучше о чём-нибудь другом поговорим, а то мысли грустные приходят.

Лисс виновато проковырял в майке ещё одну дырку.

— Может, тогда сходим куда-нибудь? — подумав, предложил он.

— Куда именно?

Юноша воодушевлённо повернулся ко мне.

— В канализацию! — радостно заявил он, но тут же заметил, что его лестное предложение не вызвало энтузиазма, и продолжил: — Можно ещё на очистные сооружения — там тоже хорошо. Или на свалку. Или в заброшенные подземелья.

Я чуть за голову не схватилась: вот уж действительно экзотические места для прогулок. Подземелья ещё туда-сюда, но и в них сейчас не тянуло.

— Может, лучше куда-нибудь… — взгляд зацепился за красно-зелёную растительность. — …в лес, например. Если там есть более-менее безопасные места.

— В лес все ходят, — чуть разочарованно потянул байлог. — Мне там не опасно. Тебе… надо с папой посоветоваться, — юноша на мгновение замолчал, но тут же бодро продолжил: — Можно туда, где все собираются, сходить, — предложил он. — Это как раз в лесу. Папа тоже сейчас со всеми, и когда народа много, там безопасно.

— Давай, — мгновение поколебавшись, согласилась я. — Только на пять минут к себе зайду, переоденусь.

К счастью, сменить костюм удалось, не потревожив всё ещё сидящих в обнимку соседей по комнате. А потом я вернулась к новому знакомому и мы вместе отправились на остановку. Ведь, судя по словам Лисса, место «где народа много» не рядом с окраиной города, а значительно дальше.

Вечер 7 – 28 июня 617134 года от Стабилизации

Бурзыл и окрестности, Тартар

Вопреки ожиданиям, лес не выглядел воплощением кошмаров. Да, иногда попадались некие чужеродные элементы, но, по крайней мере, рук, ног, голов и прочих ужасов, растущих на деревьях, не встречалось. Впрочем, думаю, объяснение элементарное: настолько серьёзные изменения наверняка нежизнеспособны.

Лисс уверенно вёл меня явно знакомой ему тропой, но не торопил, когда я останавливалась с целью получше рассмотреть что-нибудь интересное. Параллельно выяснилось, что юноша отлично разбирается в местной природе. Он мог кратко, но увлекательно рассказать почти о любом виде растений и животных: их цикле развития, наиболее ярких отличиях гибридов, роли в экосистеме и взаимодействии с соседями по местообитанию, а порой — какие части и в каком виде ему больше нравятся в качестве пищи.

Лес пах влажностью, часто попадались заболоченные участки, а иногда травяной покров поднимался выше головы, больше всего напоминая бушующие на плодородной почве заросли сорняков. Цветы наполняли воздух густым, почти удушающим ароматом, а узкая тропка, по которой мы шли, всё время петляла, то огибая многолетние растения, то пересекая ручьи или промоины. На некоторое время я даже засомневалась, стоит ли идти дальше: всё-таки ночь уже не так уж далеко. Но потом решила рискнуть. Я достаточно хорошо вижу в темноте, к тому же, оптимизма добавила пара встреченных грибников — то есть лес не такой дикий, каким может показаться с первого взгляда.

Уже начинались сумерки, когда мы добрались до места. Спускающаяся к реке поляна сильно разнилась с окружающей местностью, вызвала ощущение чуть ли не райского сада. Растения были другими, ярко отличаясь от обычных, причём в первую очередь не видовым составом, а тем, что даже присматриваясь, мне не удалось найти в них признаков гибридизации или патологических мутаций. А ещё местность не поросла пышным бурьяном, словно унавоженное, но заброшенное поле, а напоминала именно нормальную дикую поляну.

Народ тут собрался специфический и частично уже знакомый. Трое байлогов, Радий, пара представителей homo из спецслужб (те, что обычно сопровождали чёрных и чешуйчатых) и Прий.