Обучение

Этот вечер выдался хорошим. Влажная жара спала, ослабленный силовым полем ветер приятно обдувал кожу, а три солнца клонились к северному горизонту: центральное — красное, восточное — далёкое и оттого кажущееся мелким, бело-голубое и западное, промежуточное по визуальному восприятию, желтовато-буроватого цвета. Я с тоской посмотрела туда, где заканчивался город и на него наступал высокий красно-зелёный лес. Иногда так хотелось погулять на природе… но почти никто из знакомых не поддержал идею, сказав, что там опасно и нет ничего особенно интересного. Согласился только Ликрий, но друг ещё на окраине города увлёкся каким-то, на первый взгляд, вполне нормальным кустом и уходить от него отказался. А одна я не рискнула покидать защищённую территорию.

Встряхнув головой, отвернулась и заметила очередного торопыгу, летящего вниз. Вроде бы уже пора привыкнуть, а до сих пор холодок по спине пробегает, и кажется, что ничем хорошим такой спуск не закончится. Поёжившись, осторожно отодвинулась от края.

— Хочешь спрыгнуть? — поинтересовались сзади.

Я резко обернулась. Очень молодой или кажущийся таковым юноша… или девушка? Не homo, но черты смутно знакомые — кажется, где-то уже видела нечто отдалённо похожее.

— Не хочу, я не самоубийца, — сказав, поняла, что звучит нелепо, и попыталась исправить положение. — В смысле, только учусь и не собираюсь самоубиваться по такой ерунде.

Неожиданный собеседник улыбнулся:

— Я тоже боюсь. Хотя и знаю, что ничего страшного не должно случиться, — немного помолчав, молодой человек перевёл тему: — Тебе нравится, как я выгляжу? — и, раскинув руки, покрутился в красных шортах и розовой майке.

Я с сомнением хмыкнула. Нет, сама по себе одежда, может, и смотрелась бы нормально, но, по моему мнению, совершенно не сочеталась с носителем. Впрочем, кто знает, какие у него вкусы?

— Наверное, наши представления о красоте сильно различаются.

— Я противный и некрасивый, да? — искренне расстроился собеседник.

— Ты — нет, наоборот, красивый, — поспешно заверила я. — А вот одежда на тебе не смотрится. Но я могу ошибаться.

— Подожди!

Вздрогнув от неожиданного крика, я отвлеклась от только открытого удостоверения личности собеседника.

— Не смотри пожалуйста, мой паспорт, — уже тише попросил он. — А то ты почитаешь и сразу сбежишь, а я познакомиться хочу.

— Как ты узнал, что я в него заглянула? — удивилась я.

— А это программа такая специальная есть — она сообщает, кто твой паспорт смотрит. Мне папа её посоветовал.

Прикрыв глаза, я ненадолго задумалась, а потом криво улыбнулась:

— Ты — байлог?

Собеседник смутился и начал нервно мять руками майку.

— Байлог, — уже почти без сомнений повторила я, наблюдая, как в одежде появляется первая дырка.

Мы помолчали. Майка с лёгким треском протеста сдавала позиции, превращаясь из новой в такую, какую наверняка можно найти на свалке.

— Ты теперь уйдешь? — наконец поинтересовался он.

— Думаю ещё, — честно призналась я. — Если видовая принадлежность — это всё, что ты не хотел раскрывать, то теперь можно посмотреть паспорт?

Дождавшись неохотного согласия, залезла в документ собеседника. Тартарец, без образования (даже без базового), но список налогов весьма хороший. И вроде бы ничего особо подозрительного.

Украдкой покосившись на всё ещё ожидавшего ответа юношу (пусть будет юноша, хотя в паспорте на месте половой принадлежности стоит прочерк), задумалась. С одной стороны, про байлогов слухи очень нехорошие. Если вспомнить договор, который заключила при поступлении, аж несколько пунктов, касающихся этого вида — риск влипнуть в неприятности действительно существует, а не является славой, созданной арванами. Кроме того, Ри предупреждал, что от байлогов мне лучше держаться подальше… и, что показательно, Лик тоже придерживался схожего мнения. С другой, этот вид защищают в трёх гигантских странах, его представители служат в университете в качестве врачей, и некоторые существа, например, тот же Фуньянь, общаются с ними совершенно безбоязненно. Кроме того, если подходить честно, то, ориентируясь на весьма аргументированные факты, надо было бы полностью разорвать отношения с Ликрием. Справедливо ли защищать одного и даже не давать шанса другому?

— Ладно, давай познакомимся, — кивнула я. — Только не обещаю, что потом захочу общаться.

— Спасибо, — облегчённо вздохнул юноша, поспешно разгладил драную майку и сел на некотором расстоянии. — Меня Лиссом зовут. Тебя я знаю, ты Софья, живешь в одной комнате с арваном и влюблена в него. А ещё мы уже виделись, когда папа тревогу поднял, испугавшись, что Асс от нервов что-то нехорошее с твоим арваном сделает.

Я чуть не взвыла, в очередной раз услышав про «влюблённость», но потом махнула рукой и рассмеялась.

— Значит, ты — сын Эфисса? — дождавшись подтверждения, продолжила: — Тогда ты был рептило… чёрным и чешуйчатым, а сейчас совсем другой.