Обученная местью (ЛП)

Эва глотнула горячего кофе, смакуя дымящуюся горечь.

— Опустошена. Ошеломлена. Все еще в шоке, как мне кажется.

Они сидели в дружеском молчании, пока Эва ела. Когда она съела вторую булочку и выпила половину кофе, она отряхнула руки.

— Итак, в чем дело? Завтрак это, конечно, мило, но у меня такое чувство, что ты пришел сюда не затем, чтобы практиковать свои навыки официанта.

— Пора приступать к работе, — просто сказал Шей.

Они повернулись к двери, когда вошла Джейн. Она пересекла комнату и села на кровать рядом с Эвой.

— Тогда давайте приступим.

Шей молча изучал ее. Эва не думала, что дело в ее воображении, увидев привязанность в его глазах. Что бы ни произошло на острове Ребун, когда Джейн только прибыла туда, что бы там ни знал Шей, она была ему небезразлична. Для Эвы это было очевидно, даже если Джейн была слишком ослеплена своей злостью, чтобы заметить это.

Двери ванной открылись.

— Рина, пришел Шей…

Эва попыталась предупредить ее, но было поздно. Рина вошла в комнату, обернутая полотенцем. Капли воды стекали по ее подбородку на ключицу.

— Боже, Шей! — сказала она, увидев его. — Отвернись.

— Не беспокойся, — сказал он спокойно. — Я тренировался, чтобы не отвлекаться на такое.

— Вы всегда так говорите, — сказала Рина. — А теперь, отвернись.

Ухмыляясь, он повернулся лицом к стене.

Рина бросила взгляд на Эву.

— Спасибо, что предупредила.

— Прости, — ответила Эва.

Рина, схватив футболку и джинсы, поспешно вернулась в ванную. Минутой позже она вышла полностью одетая и, взяв с подноса все еще полную чашку кофе, сделала глоток.

— Ладно. Давайте сделаем это.

Шей посмотрел на них.

— Вам не понравится то, что я собираюсь сказать вам.

— Мне не нравится множество вещей, — ответила Рина. — Просто скажи.

— Вы — все вы — стали причиной этого дерьма. Вы не следовали правилам. Вы уехали до того, как стали готовы. И теперь Круз мертв, а Джон пропал. — Рина вздрогнула, но ничего не сказала и Шей продолжил. — Несмотря на все это, задание должно быть выполнено. Ваша месть привела к трем мужчинам, которые виновны в том, что с вами произошло. Один уже мертв. Двое все еще живы.

Эва могла бы добавить к списку еще одно имя: Чарли.

— Скажи мне только одну вещь, — сказала Джейн. — Эти трое мужчин, правда, виновны в том, что я сейчас в таком состоянии?

Шей заколебался, прежде чем кивнуть.

— Почему? — в ее голосе чувствовалась безнадежность.

Шей встал и подошел к ней вплотную. Он откинул волосы с ее лица удивительно интимным жестом, который сделал его чувства к ней очевидными.

— Потому что они сочли это необходимым.

Глава 38

Рейнхард погрузил руки в мраморный фонтан, нарушая водную гладь. Мрамор был гладким и белоснежным, таким же уникальным, как облака, проплывавшие на утреннем небе Напы. Вытащив какую-то мелочь, блестевшую на дне фонтана, он внимательно изучал серебряный доллар, который нашел среди прочей мелочи.

У кого-то было очень амбициозное желание.

Что-то у основания фонтана привлекло его взгляд возле маленькой тоненькой трещинки. Он наклонился и провел пальцами по надписи, выгравированной на поверхности: «R3».

Для него это не имело никакого смысла, но прямо под этим была цитата, принадлежащая Генри Уодсворту Лонгфелло¹²: «Вода, возвращаясь обратно к своему истоку, подобно дождю, наполнит его свежестью и прохладой».

Он раздумывал над содержанием, когда увидел еще одну надпись.

— Сильви…

Имя повлекло за собой воспоминания об элегантной пожилой женщине, сидящей в клубе на бранче¹³ со своей внучкой. Ирония заключалась в том, что ее память увековечена в имуществе, принадлежащем сейчас Рейнхарду.

Собственное отражение в воде застало его врасплох. Линии у него под глазами стали толще, морщины на лбу глубже. Он успокаивал себя фразой, что с возрастом приходит мудрость, уговаривая себя тем, что последней у него предостаточно.

Вообще-то, он бы снова так поступил, если бы ему дали такой шанс.

— Красивая вещь никогда не дает так много боли, как и неспособность слышать и видеть ее.

Рейнхард повернулся и увидел Чарли, который шел по направлению к нему, одетый в черный смокинг, вокруг шеи повязан галстук, а к его руке в качестве аксессуара прицепилась увешанная бриллиантами Бо.

— Слова Микеланджело, не мои, — сказал Чарли. — Хотя они странным образом подходят, не так ли?

Рейнхард встал.

— Не слишком. Я не чувствую боли. Так же как и ты не должен ее чувствовать. А если и так, держи ее при себе. Это не входило в сделку.

Чарли перевел глаза на монету в руках Рейнхарда.

— Если тебе нужно одолжить пару баксов, ты всегда можешь попросить у меня, — пошутил он.

Рейнхард швырнул монету обратно в фонтан, вызвав маленький всплеск воды.

— Всего лишь обдумываю бесполезность этого фонтана. В монетах, брошенных в этот фонтан, гораздо больше ценности, чем в отчаянных желаниях, которые загадывают люди. Эта вещь, как бельмо на глазу. Вероятно, мне придется избавиться от него.

— Но это дает людям надежду, разве нет? — сказала Бо со скандинавским акцентом.

Он посмотрел на нее.

— Надежда передает бразды правления судьбе, которой не существует.

Чарли чмокнул Бо в щеку.