Обвинение [litres]

Я сказала, что Леон отплыл без навигационных огней и отключил радиосвязь, хотя вышел из Бискайского залива ночью. Адам ответил, а вот это опасно. Я сказала, знаю, они все погибли. Спросила, видел ли Адам съемки с места крушения на видео страховой компании. Все три тела обнаружили в гостиной. Господи, нет, сказал он, морякам такую жуть смотреть незачем. Это все для гражданских. Я ответила, ладно, но меня волнует вот что: Леон заплатил экипажу наличными, еще в начале круиза.

Адам обождал, потом резко мотнул головой и наклонил ухо ко мне поближе, как бы требуя продолжения.

– Чего? – хихикнул он.

– Он заплатил им наличными в начале круиза.

– Адам прыснул со смеху и затряс головой:

– Нет, быть не может.

– Так и было.

Адам тряс головой, наморщив нос:

– Что?

– Он заплатил им всю сумму, вперед.

Адам рассмеялся:

– Никто так никогда не делает. Нам платят раз в месяц, а деньги перечисляют на счет с офшорного банка. Знаешь, кто обслуживает все эти яхты? Люди навроде меня. Вот ты бы мне дала наличные в полной уверенности, что я не сбегу?

– Но, Адам, ты же… – Я не знала, как это сказать, чтобы не прозвучало уничижительно. Наркоман? Или торчок – терпеть не могу это слово. Терпеть не могу, когда так говорят.

Адам понимал, почему я запнулась. Он кивнул на свои тощие ноги, скрестил руки. Между двумя костяшками зияла дыра – ему там вырезали целый кусок, когда случился абсцесс. Шрам был глубокий и туго стягивал кожу. Фин переводил взгляд с него на меня.

– У меня тут вроде как небольшая зависимость, – пояснил Адам. – А в таких делах это не очень-то располагает к добропорядочности.

Коэн понимающе кивнул. Он глазел по сторонам, оглядывая бедную комнатушку, пытаясь понять, что к чему.

– Анна, никто заранее не платит экипажу наличными. Люди в любой момент могут свинтить. Работа тяжелая, сплошные переработки.

– Только он им правда заплатил, и вот в чем вопрос: зачем это ему было надо?

Адам рассмеялся.

– «Вот в чем вопрос»? Какого черта ты тут удумала?

Фин был крайне взбудоражен:

– Мы тут слушали подкаст, и я увидел фотку, когда на борту, по идее, никого больше не было, но это не селфи. Значит, на борту был кто-то еще.

– А-а-а-а-а-а, – осклабился Адам, – так вы расследуете это дело? Типа, как детективы?

– Ага, – ответил Фин.

– Ну развлекайтесь. – Он отвесил Фину снисходительный кивок, а после глянул на меня и рассмеялся: – В чем дело, Софи?

Я тоже засмеялась, но заметила, что Фин нахмурился, услышав это имя. Случайно с языка сорвалось. Я попыталась выкрутиться из положения блефом:

– Мне нравился Леон! А тут говорят, что он убил своих детей, но я так не думаю. Я тут пытаюсь выяснить правду.

– Хммммммм. Ну-ну, – Адам ухмыльнулся. – Сладкий вкус правосудия.

Но уж он-то понимал, что дело тут не только в этом. Он понимал, что все гораздо серьезнее, и ждал от меня разъяснений, поощрительно кивая. Даже не заметил, что назвал меня Софи. Зато Фин заметил и поглядывал на нас, дожидаясь разъяснений.

Брови у Адама то вздымались, то хмурились.

Оба ждали от меня того, чего я не могла рассказать. Я не хотела рассказывать Адаму про Гретхен Тайглер. Я не хотела говорить ему еще об одной девушке. Я не хотела рассказывать Фину, кто такая Софи.

Адам все кивал, и я кивала в ответ, думая про себя, скорее бы закончился этот неловкий момент. А потом мы хором рассмеялись.

– Ну вот, такие дела, – я решила соврать, – а чем еще заняться в понедельник вечером?

Он тоже усмехнулся.

Пока мы топтались на месте и заговорщицки хихикали, Фин просто сидел в растерянности, робко улыбаясь, крепко задумавшись. Адам вдруг резко оборвал смешок, глянул на Фина и предостерегающе на меня посмотрел, мол, не обижай его и не втягивай в неприятности. По нему сразу видно, что он вообще не в курсе. Адам хоть и потрепанный жизнью, но человек порядочный.

– Ну что ж, – Адам обдумал ситуацию. Глубокомысленно кивнул. Помычал. – Ладно. Экипаж не ступит на борт, если учует хоть малейший намек, что может остаться без оплаты. Тут есть о чем подумать. Два-три месяца жизни. А иногда, если хозяин дрянь, переживаешь, что зарплату могут урезать за всякие, ну знаешь, оплошности.

– Например? – спросил Фин.

– Если припозднишься на берегу. Или откажешься от дежурства, или сломаешь что. Всякое бывает, – он пожал плечами. – Дело может обернуться так, что платить в итоге будешь ты.

– А если он хотел покончить с собой, но симпатизировал экипажу, – сказал Фин, – поэтому и заплатил вперед?

– Нет, – упорствовала я, – не собирался он покончить с собой.

Но он меня поправил:

– Этого мы не знаем. Вы были едва знакомы.

Адам покачал головой и нахмурился.

– Ой, ладно вам, все мы когда-нибудь об этом задумывались.

– Члены экипажа говорили, что он вел себя очень спокойно.

– Да, – печально отозвался Адам. – Так бывает, ну знаешь, когда человек уже все решил, прямо перед этим он совершенно спокоен. По-мученически, что ли. Мне как-то доводилось это пару раз наблюдать.