Обвиняется в убийстве

Хотя Каллен, видимо, и не подозревал этого, люди Карри следили за каждым его шагом. Окружной прокурор надеялся, что обвиняемый наведет его на след орудия убийства. Он не исключал возможности, что рано или поздно Каллену захочется избавиться от этого орудия. Но тот вел себя так, как будто ничего не произошло. Каждое утро он отправлялся к себе в контору, обедал, как обычно, в клубе "Петролеум", а после, поиграв немного в бильярд, возвращался домой к Карин. Просто образец добропорядочного гражданина! Теперь, когда разгоревшиеся поначалу страсти постепенно утихали, время работало на Каллена. Большинство обитателей Арлингтон-хайтс просто не могло поверить, что все это сделал именно он. Большинство посетителей клуба "Рангун рэкит" уже выдвигало теорию, согласно которой Присцилла сама все это подстроила. "Если бы Каллен действительно хотел убить их всех, — сказал один из завсегдатаев-нефтепромышленников, — он нанял бы себе платного убийцу". Бо Рэнкин, знавший семью Дэвисов с детства, добавил, что Каллен, слава богу, пока еще не рехнулся. "Я так считаю: каждый способен на что угодно, — сказал он. — Но если бы я оказался на месте Каллена и захотел убить свою жену, то организовал бы все так, что как раз в этот момент был бы в Мехико". "Или по крайней мере направился бы туда уже через несколько минут", — добавил другой завсегдатай. Все это было непостижимо! Невозможно!

Однако не все обитатели Арлингтон-хайтс считали случившееся таким уж невозможным. Кое-кто из самых близких знакомых Каллена испытывал леденящий душу страх. "Если это действительно сделал он, — сказала одна женщина, дружившая с семьей Дэвисов, — то лучше бы я ничего об этом не знала". А какой-то мужчина заметил: "Я не хочу сказать, что это действительно сделал Каллен, но если это так… Надо хорошо его знать, чтобы понять, почему он захотел это сделать сам".

Семья Буббы Гаврела и их друзья тоже с трудом могли во все это поверить. "Если такое могло случиться с Буббой, — сказал один из его друзей, — то теперь уже никто не может чувствовать себя в безопасности". Семья Гаврел сравнительно недавно переселилась на Арлингтон-хайтс. До этого они жили на Гемпхиллстрит — в районе, населенном в основном греками. Их называли "любителями пива и пикапов" (в отличие от "любителей вина и фордов"). Это были грубоватые, простые, но "хорошие" люди. В частных беседах высказывалось опасение, как бы Гэс Гаврел-старший "не выкинул чего-нибудь эдакого", например не убил бы, чего доброго, Каллена Дэвиса. Но Гаврел-старший собирался отомстить ему более простым и благопристойным способом: через несколько недель после преступления он подал на Дэвиса в суд, требуя возместить ему ущерб на сумму 13 миллионов долларов. Это был первый из целой серии судебных исков, возбужденных в связи с кровавыми событиями в особняке.

Друзья Джека Уилборна были тоже обеспокоены. Никто раньше не видел его в таком подавленном состоянии. Никто не видел, чтобы он когда-либо плакал, однако в течение нескольких дней после убийства Андрии, казалось, только слезы приносили ему облегчение. За несколько недель Джек Уилборн совершенно переродился и стал набожным христианином. Он вышел из клуба "Петролеум" и перестал играть в карты. Плакал он теперь довольно часто, но еще чаще молился.

Бев Басе ни с кем не встречалась. В течение нескольких дней после убийства родители не выпускали ее из дому, а через несколько дней увезли в Лаббок и устроили в Техасский университет. После этого ее почти никто не видел, за исключением родителей и Гаврелов. Для Буббы она была больше чем приятельницей: она стала его нянькой и вдохновительницей.

Расследование продолжалось уже две недели, когда Тим Карри стал пересматривать свое отношение к мнению Марвина Коллинса о возможности предъявить Каллену Дэвису обвинение в тяжком убийстве, караемом смертной казнью. Коллинс был упрямым человеком: не проходило и дня, чтобы он не рассказывал либо самому Карри, либо одному из его помощников о еще одном раскопанном судебном прецеденте, подтверждавшем его доводы. А доводы эти были следующими: Каллен Дэвис вошел в жилище с намерением совершить там другое тяжкое преступление — убийство. Никто не спорил, что это был его собственный дом. Но на его право входить в него был наложен судебный запрет. В связи с этим возникал вопрос: является ли он в таком случае владельцем дома? Закон дает на этот счет следующий ответ. Владельцем является: 1) лицо, имеющее право на данную собственность; 2) лицо, владеющее данной собственностью как по закону, так и на каком-либо ином основании; 3) лицо, имеющее большее, чем другие, право на владение данной собственностью. По мнению Коллинса, третий пункт и был ключевым в этом деле. Постепенно Карри и Толли Уилсон стали с ним соглашаться. Больше всех упорствовал Джо Шэннон. Он вспоминал впоследствии: "На мой взгляд, это было просто неправильно. Правовая сторона вопроса в данном случае была искажена".