Обвиняются в шпионаже

"Забор был обыкновенный — из досок. Без всякой колючей проволоки сверху. Правда, высотой в пять метров. А в 1938 году появился второй — внутренний. Трехметровой высоты, с прорезями смотровых глазков. Заставили это сделать явные угрозы оппозиции. Диверсанты могли легко преодолеть единственную преграду и захватить Сталина. Особенно трудно было их заметить в ночной тьме. Ведь в лесу на расстоянии двух-трех метров уже совершенно ничего не видно. Вся надежда лишь на возможный шорох лазутчика. А если ветер? Жуткое состояние! Сам переживал его много раз".

Из воспоминаний переводчика Сталина В. Бережкова:

"Некоторые авторы сейчас утверждают, что всех посетителей, даже Молотова, перед кабинетом вождя обыскивали, что под креслами находились электронные приборы для проверки, не спрятал ли кто оружие. Ничего подобного не было. Во-первых, тогда еще не существовало электронных систем, а во-вторых, за все четыре года, что я приходил к Сталину, меня ни разу не обыскивали и вообще не подвергали каким-либо специальным проверкам. Между тем в наиболее тревожные последние месяцы 1941 года, когда опасались заброшенных в столицу немецких агентов, каждому из нас выдали пистолет. У меня, например, был маленький вальтер, который легко можно было спрятать в кармане. Когда около шести утра заканчивалась работа, я, взяв его из сейфа, отправлялся в здание Наркоминдела на Кузнецком, где в подвале можно было немного отдохнуть, не реагируя на частые воздушные тревоги. В осенние и зимние месяцы светало поздно, и улицы были погружены во мрак. Правда, часто попадался комендантский патруль, проверял документы. Но ведь мог встретиться и немецкий диверсант. Вот на сей случай и полагалось оружие. По приходе в Кремль на работу следовало спрятать пистолет в сейф. Но никто не проверял, сделал ли я это и не взял ли оружие, отправляясь к Сталину".

Да что уж говорить о тех днях. Вспомним событие недавнее — беспосадочный перелет через всю советскую территорию немецкого хулигана Руста на спортивном самолете, его посадку на Красной площади, на Васильевском спуске. Только и остается, что затылок почесать.

В Пскове Таврин больше не появился. Из Берлина его прямиком направили в Ригу. А там положили в госпиталь.

Как уже отмечалось, к проведению операции немцы готовились в высшей степени тщательно. По первоначальной легенде предполагалось отправить Таврина за линию фронта под видом инвалида. Хирургами рижского военного госпиталя была разработана методика проведения операции, в результате которой агент должен был стать хромым. Была разработана и методика операции по ликвидации этой хромоты — после войны.

Таврин решительно воспротивился. В чудеса он не верил и калекой оставаться не желал. После длительных уговоров согласился лишь на проведение нескольких косметических операций на теле. Под наркозом Таврину сделали большую рану на правой части живота и две небольшие на руках. Через четырнадцать дней их было невозможно отличить от настоящих.