Обычай умирать

— Вы слышали, что у него были проблемы с первой супругой?

— Конечно. Они развелись достаточно давно.

— А с его друзьями вы были знакомы?

— Нет. Только слышала про одного, кажется, его звали Исмаил, но, может, я путаю. Они вместе ездили в Турцию.

— Что именно вы слышали?

— Он был наркоманом в последней стадии, поэтому у брата всегда с ним были проблемы. Потом написали, что этот Исмаил был убит при аресте, но я слышала, что он просто скончался от слишком большой дозы. Может, это и слухи.

— Его родные тоже знали, что он был наркоманом, — подтвердил Дронго.

— Вот видите. Такие люди потенциально очень опасны. И вообще все, кто замышляет и осуществляет подобные акты, достаточно неоднозначные типы.

Она не сказала «люди», и Дронго на это тоже обратил внимание.

— У вас есть еще ко мне вопросы? — взглянув на часы, спросила Кюльджан.

— Только два. Вы знали, куда именно ездит ваш брат — в Турцию или в арабские страны?

— Конечно нет. Я не совсем понимаю: какое это имеет отношение к возможному судебному иску?

— У вашего брата могли быть состоятельные спонсоры, которые финансировали его деятельность, — пояснил Дронго, — и которые должны отвечать за все случившееся.

— По-моему, такими проблемами должны заниматься другие службы, — заметила Кюльджан, — а не юристы, которые разбирают имущественные споры.

— Прошло уже два года, и никого найти не удалось, — возразил Дронго.

— У меня достаточно и своих проблем, чтобы думать о неких таинственных зарубежных друзьях моего брата, — отрезала женщина и добавила: — Какой второй вопрос вас интересует?

— Вам не кажется странным, что человек, воевавший в Чечне на стороне российских войск, через несколько лет становится организатором такого преступления и примыкает к радикальным клерикалам?

Она несколько удивленно взглянула на эксперта и спросила:

— Вы юрист или психолог? Разве вы не знаете, что человек меняется на протяжении всей своей жизни? Думаю, что мой брат тоже сильно изменился. Возможно, на его трансформации сказалась и неудачная жизнь с его бывшей женой.

— Ясно. Спасибо большое, что согласились со мной встретиться. Идемте, я вас провожу.

Они поднялись и вышли из кафе. Уже подходя к зданию института, Кюльджан задала неожиданный вопрос:

— Вы будете говорить с моим братом?

— Если получится, — признался Дронго, — но, боюсь, это будет достаточно сложно. Что-нибудь ему передать?

— Что мы его помним, — сказала она на прощание и, повернувшись, пошла к дверям.

Дронго немного подождал и вернулся к машине, где его с нетерпением ждал Вейдеманис.

— Поговорили? — спросил он.

Дронго в ответ молча кивнул, и Эдгар не стал его расспрашивать. Он понял, что напарник не склонен разговаривать в автомобиле.

Они проезжали мимо станции метро «Павелецкая», когда Дронго вдруг попросил припарковать машину.

— Здесь неплохой ресторан, — сказал он.

Вейдеманис опять не стал удивляться, хотя прекрасно знал, что Дронго никогда не обедает в полдень, так как вставал поздно и обычно не очень плотно завтракал, ограничиваясь чашкой чая и творогом с сыром. Он припарковал машину, и Дронго сразу оглянулся. Сразу две машины пытались найти место парковки рядом с ними. Он вышел из салона и медленно двинулся по улице. Вейдеманис следовал за ним. Они вошли в открытый подъезд пятиэтажного дома.

— За нами следят? — понял Эдгар. — Я видел машины, которые ехали за нами. И рядом с институтом тоже были «наблюдатели».

— Как мы и думали, — ответил Дронго. — Они не просто следят за нами. Тут задействованы большие силы.

— Из-за израильтян?

— Думаю, что все гораздо серьезнее. Должны быть другие причины, иначе они бы ограничились только наблюдением. Но они поменяли нам сестру Шовдыгова.

— Ты уверен? — Вейдеманиса было сложно удивить, но он удивился.

— Абсолютно. Во-первых, она использовала различные выражения, которые обычно не говорит любящая сестра даже заблудшего брата. «Ужасное варварское преступление», — сказала она. Затем дальше. Она ошиблась, когда вспомнила, что возлагала цветы на могилы погибших немцев. Эта женщина не могла жить в Австрии столько лет.

— Почему?

— Там было шестеро погибших. И она невольно себя выдала, рассказав, что возложила шесть роз на могилы погибших. Дело в том, что австрийцы всегда кладут на могилы нечетное число цветов, а вот живущие в России обычно покупают четное количество.

В подъезд вошел какой-то мужчина. Увидев двух незнакомцев, он что-то пробормотал и быстро вышел.

— Сейчас зайдет другой, — предположил Дронго.

И оказался прав. В подъезд вошла женщина лет сорока. Коротко стриженные волосы, темный брючный костюм, темные очки.

— Извините, кто из вас господин Морозов? — обратилась она к ним. — Он должен был ждать меня здесь. Это четырнадцатый дом?

— Да, — весело подтвердил Дронго и добавил: — Вы лучше подождите, он наверняка сейчас придет.

Вместе с Вейдеманисом они вышли из подъезда и направились к его автомобилю.

— Более чем обычный интерес, — заметил Эдгар, усаживаясь в машину.

— Поедем домой, — сказал Дронго.

Когда они подъезжали к его дому, он неожиданно предложил:

— Давай еще немного погуляем во дворе.