Обычная история

Задержав дыхание, тону в бездонной прорве взгляда. Дурдом. Почему-то я совершенно не понимаю, как на ее призыв реагировать. Хотя, конечно, совру, если скажу, что никогда раньше не сталкивался с настолько очевидными предложениями. Какого-то хрена бабы всегда обращали на меня гораздо больше внимания, чем я бы того хотел. Впрочем, никаких проблем с тем, чтобы расставить границы, у меня до этих пор не возникало. Так, лишь досада брала порой. Или злость, если устал, а тут еще очередная дурында себе чего-то придумала, и носись с ней. А вот сейчас вообще непонятно, что делать.

— Все хорошо?

Зависаю взглядом на полных резко очерченных губах. Стекаю вниз по длинной шее, ощупываю плечи, узкую грудь с двумя нахально торчащими вперед холмиками, обтянутыми тонким ситцем летнего платья. Обманчиво невинного и даже какого-то трогательного, что ли.

До поры до времени, как бы мы с Ляськой ни жили, я оставался ей верен. Наверное, работа накладывала свой отпечаток — не знаю. Но даже и мысли не возникало сходить налево. Пусть для многих моих коллег, особенно на адреналиновом откате после боя, спустить в подвернувшуюся под руку бабу было делом обыденным, как в туалет по нужде сходить, я такой потребности не испытывал. Терпел, дожидаясь возвращения к жене, и скорей всего от этого нетерпения наш секс казался мне феерическим, при том, что Ляська ничем таким особенным меня не баловала. И вообще, как я теперь понимаю, была довольно холодной женщиной.

Когда меня назначили сюда, а она отказалась переезжать, закономерно встал вопрос о том, что спальни на расстоянии в семьсот километров не способствуют укреплению брака. Что мне, блядь, нужен регулярный секс, тупо женщина рядом. И уж не знаю, в сердцах ли моя жена это ляпнула, или действительно так считала, но во время одной из ссор она заявила мне прямым текстом:

— Да ебись ты с кем хочешь, Таирчик! Только от меня отстань, а?!

И все. Что-то хрустнуло внутри от ее слов. Надломилось. Я вывалился из дома на улицу, чувствуя, что если останусь, могу ей и втащить. Сел на скамейку у подъезда, вдохнул жадно, сжимая и разжимая кулаки, и едва ли не до утра так просидел, гоняя по кругу мысли, перебирая в памяти воспоминания, которые почему-то казались фальшивыми.

А когда здесь уже более-менее обустроился, трахнул… одну. И в процессе с удивлением понял, что чужая баба старалась мне понравиться гораздо больше родной жены. Что интенсивность ощущений никак не зависит от чувств, и что мне просто по кайфу вот так… вообще себя не сдерживая, эгоистично, когда неважно — кончит барышня или нет, потому что нет никакой нужды этой левой телке доказывать, как верно она поступила, в свое время выбрав тебя — зеленого, с пустыми карманами, а потом таскалась за тобой с двумя детьми по городам и весям.

Откат наутро пришел. Почему-то стало самому от себя тошно. Все казалось неправильным. Словно я все же предал…. Или Ляську, или себя — не суть.

С тех пор сексуальное напряжение я предпочитаю сбрасывать в ведомственном спортзале. А то, что оно зашкаливает, видно по моей раздавшейся вширь фигуре. Я таких банок у себя не помню, даже когда служил в спецназе.

Пока я зависаю в картинках прошлого, Катя провокационно ведет бровью.

Даю себе еще пару секунд, чтобы принять решение. Нравится ли мне она? Скорее да, чем нет, хотя я и предпочитаю более пышные формы. Хочу ли я воспользоваться ее предложением? Да нет, конечно. Ясно же, что ей движет. Мне ее по-отечески хочется пожурить, а не разнузданно оттрахать. Даже не представляю, какой в ее душе сейчас ад.

Сплетаю наши пальцы. В ее глазах мелькает и исчезает тут же, будто его и не было, облегчение. Это она зря… Я молча возвращаю ее руку ей же на колени и сдаю задом. Щеку справа жжет, потому что эта пигалица сверлит меня ненавидящим взглядом. Не реагирую. В ней говорят обида, уязвленное женское самолюбие. Но это пройдет.

Включаю музыку. Какое-то время еду, занятый своими мыслями, и не сразу понимаю, что из динамиков льется откровенная дичь. На миг подвисаю, потом вспоминаю, что это Ляська репертуар выбирала. Нахмурившись, тычу пальцами в бортовой компьютер, чтобы сменить плейлист, когда Катя громко и насмешливо фыркает. Кошусь на нее… Сидит, подтянув тощие длинные ноги к груди, когда только разуться успела?

— Нормально сядь.

— А что так? Вас что-то смущает?

— Отвлекаешь, — прохожусь взглядом по ее ногам, прежде чем снова сосредоточиться на экране. Наконец, нахожу свой плейлист. Постукиваю пальцами по рулю в такт забористому биту. Ляська смеется над моими вкусовыми пристрастиями. Говорит, я моложусь, слушая рэп, не в силах смириться с надвигающейся старостью. А я себя, во-первых, не считаю старым, а во-вторых, большинство из тех, кого я слушаю, уже давно выросли в известных артистов, тексты которых через сотню лет будут изучать на уроках литературы, как сейчас изучают Бродского.

Прохожусь ладонью по щеке, стряхивая Катин взгляд. А она все смотрит и смотрит…

— Что? — усмехаюсь.

— Это же Мирон, да? Новый альбом? Давайте весь послушаем, а?

— Не хочу отвлекаться от дороги. Там надо выбрать…