Обычная история Гиганта, всех нас и меня (СИ)

— Все для господ. — Потом он рассмеялся, снял сланцы и трусцой побежал по мокрому асфальту босиком, тем самым вызвав толпу возгласов и свиста.

Я вернулся обратно к Гиганту. Присев рядом, поймал его легкий смех:

— Вот какая разница между людьми.

— Какая же?

Гигант снова тихо засмеялся.

Через минут десять этот босой чудак в тельняшке вернулся. Он шел не торопясь, важно, распрямив узкую спину. Его тощие руки были напряжены от того, что он тащил два пакета. Толпа снова засвистела.

— Заберите, распишитесь, господин. — Он подошел к нам, раскрывая пакет. На самом верху лежали сигареты и зажигалка. Я вспомнил, что оставил свою на работе, и новая была мне как раз кстати. — Что, угадал? — Он подмигнул мне, оголив ровный слой пожелтевших зубов. Его кожа имела темный загар, а из тельняшки вывалилась цепочка.

— Спасибо, — все, что мог произнести я. Толпа сбежалась вокруг него. И этот человек честно раздал всем то, что они просили. Он вернул даже сдачу, но ни с кого не спросил своих денег, добавленных для покупки.

Он сел на лавку, неподалеку от нас. Гигант наблюдал за дождем, стекающим с крыльца. Мое внимание было приковано к этому чудаку. Я встал, подошел к нему и протянул денег:

— Это за зажигалку, возьмите.

Он посмотрел на деньги, хмыкнул и толкнул мою руку:

— Я от этой мелочи не стану богаче, а ты не обеднеешь. Смысл мне брать? — Он зажал между зубами сигарету. — Лучше дай прикурить, господин.

Чудак напомнил мне отца Яны. Он был примерно такого же склада ума. Меня, к слову, он любил, но не упускал возможности ткнуть носом в то, что деньги далеко не все решают в этой жизни.

— А что стало с дедом и бабушкой? — Илья повернулся ко мне, наконец, перестав мониторить дождь. Он пожал плечами:

— Умерли. Все старые люди умирают.

— Ты с ними общался?

— Они помогли купить нам дом. — Илья разгладил ткань на брюках. — А потом умерла бабушка, а через год и...

Раскат грома прервал его. Я поежился, вдыхая холодный, сырой запах.

Яна была обычным ребенком, которая любила своих родителей. А родители, в свою очередь, любили ее. В моей голове не укладывалось только одно: как они разрешили ей встречаться с этим проходимцем.

— А отец?

— Жив, — сказал как отрезал. Больше вопросов по поводу отца ему задавать не хотелось.

— Она всегда хотела быть учительницей в университете, — протянул я, затягиваясь сигаретой.

— Мама закончила институт, стала преподавать в нашей местной школе.

— И все? — Я чуть не выронил сигарету. Неужели эта девочка с русыми косичками, отличница, сидевшая рядом со мной, обещавшая стать доцентом гуманитарных дисциплин, всю жизнь проработала учительницей?

— А что еще надо? — Гигант искренне удивился. — Она выпустила хороших учеников. У нее учился я. — Илья засмущался, улыбнувшись. Его руки продолжали гладить ткань. — Она защищала меня перед учителями.

— А дети?

— Они же маленькие, ничего не понимают, им не объяснишь. Когда стали старше, просто обходили меня стороной. А учителя думали, что я совсем тупой.

— Ты не тупой. — В голове всплыли недавние события.

— Мама всегда так говорит. Она была для меня хорошим учителем, зачем ей что-то еще?

У меня не нашлось тузов в рукаве, чтобы как-то защитить свою позицию. Илья снова улыбнулся. Но иначе, чем обычно. Как-то ласково и по-свойски.

В девятом классе мы сдавали последний экзамен, чтобы перейти в старшую школу или же покинуть ее вообще. Кто-то из нас успел уже получить паспорт, поэтому ходил с высоко поднятым носом и считал себя крайне взрослым для школы.*

После первого экзамена мы по какой-то причине задержались с Яной. С нами остался еще и мальчик, которого все в классе не любили. Его звали Андрей.

Андрей был полным, некрасивым, смуглым и говорил так, будто у него во рту что-то было набито. Мальчишки не раз дрались с ним на большой перемене, отбирали еду. Я сам лично придумывал для него оскорбительные слова. В школе все любили меня и хотели общаться. Как-то Андрей предложил дружбу, но я отказался, испугавшись осуждений одноклассников.

С Андреем не водился никто. Кроме Яны, конечно. Она всегда угощала его конфетами, делилась ручкой, давала списывать.

В тот день я слышал, как она общалась с Андреем. Они обсуждали мои любимые книги, фильмы и кассеты. Услышал, что Андрей увлекается тем же, чем и я. А еще, что он умеет слушать и понимать.

— Вот я дурак. — Я схватился за виски, утыкаясь головой в колени.

— Тихий час закончился, — чудак объявил это, спрыгнув со скамьи и направляясь ко входу.

— Пойдемте. — Гигант погладил меня по спине. — Я к маме хочу.

Яна еще спала. Медсестра дала целый список лекарств, которые желательно было бы приобрести для скорейшего выздоровления. К этому списку легли и пожелания того, что ей можно есть.

— Купи воды побольше. — Я дал Гиганту последние деньги, которые лежали в правом кармане.

Гигант аккуратно положил деньги в кошелек, посмотрел на мать так, словно сделал это последний раз.

Я сел рядом с ней. Мне не хотелось, чтобы Гигант видел ее такой. Мне было страшно: если что случится, он заметит это первым, и я не буду рядом с ним.