Читаем Обычная необычная история полностью

– Чего? – не ожидала я такой наглости. – Да ты вообще куда-то пропал, не звонил, не отвечал на звонки и сейчас, как будто все в порядке и ничего не случилось, говоришь мне какую-то чушь.

Мы поругались. А может, мой первый поцелуй мне запомнился именно потому, что парень, с которым я впервые поцеловалась, исчез практически сразу же после поцелуя.



Спустя время мы с ним все-таки увиделись еще раз. Мы как-то созвонились, и я пригласила его к себе. Мы тогда сидели с Кристиной, и он пришел к нам. Когда я его увидела, он мне больше не казался симпатичным. Скорее даже наоборот: засаленные волосы, грязный. Какой-то панк.

Но мы хорошо провели время, а уходя, Валера нацарапал ключом знак анархии возле лифта. Как же мне потом влетело от мамы за этот знак. Я не говорила, кто это сделал, мама сама догадалась, потому что для нее это было очевидно. Она уходила, ничего не было, и она знала, что зайдет Валера. Вернулась – на стенке бяка. Мы с Кристиной подобным не занимались, а раз так, то и преступление раскрыто.



Как знать, может быть, если бы моя мама не тратила все свое свободное время на поездки по различным специалистам, показывая им меня и допытывая, что нужно сделать, чтоб все исправить, из нее бы вышел отличный следак. А то в итоге не получилось ни там ни сям. И я не хожу, и столько нераскрытых преступлений…

Конечно, мама была права. Да и Валера наверняка больше ничего не царапает на стенках, потому что вырос и понял, что занимался ерундой. Но отчитали меня тогда так, что я была готова пойти в ПТУ и отучиться быстренько на штукатура-маляра, чтобы скорее вернуть все как было.

После этого мы с Валерой почти не виделись, может, пересекались где-то и не более. Но так плотно уже не общались, наши пути разошлись. Хотя сейчас, спустя много лет, мы периодически списываемся и вспоминаем прошлое, и он упрямо отрицает мою версию наших отношений, говоря, что все было совсем не так. Ну конечно.

Было лето, осенью меня ждал десятый класс, но уже в другой школе. Хотя какая разница, какая школа и кто твои одноклассники, если учиться все равно дома.

Мы прогуливались с мамой по городу, и она зашла в магазин, оставив меня на улице погреться на солнце. Прошло минут семь или восемь, мамы все не было. Я слушала шум улицы, переваривала недавние события в своей жизни и думала, что для человека в моем возрасте и с моим недугом у меня слишком много приключений. Даже не всегда получалось осмыслить что-то до конца и сделать какие-то выв…

– Оооо! Здравствуйте, девушка! – услышала я чьи-то незнакомые голоса и смешки.

Очень скоро передо мной появились четверо молодых людей.

– Здравствуйте, – поздоровалась я.

– А что это вы тут скучаете в столь поздний час в одиночестве? – спросил меня один из них.

– Я жду маму, – ответила я.

– Да ладно! – не поверил он.

– Да, – кивнула я и уточнила: – Про поздний час – это у вас такие шутки? – на часах еще не было и трех.

– А в садике, между прочим, тихий час, – ответил он.

– Да, только я уже старовата для садика.

– Ага, то есть мы уже взрослые? – продолжал он задавать вопросы.

– Диман, погнали уже, – подал голос другой.

– Да подожди ты, – отмахнулся первый.

– Да, – вздохнув, ответила я, понимая, что от них не отвертеться.

– И сколько нам?

– Пятнадцать.

– Пятнадцать! – воскликнул он. – Замечательно!

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное
След в океане
След в океане

Имя Александра Городницкого хорошо известно не только любителям поэзии и авторской песни, но и ученым, связанным с океанологией. В своей новой книге, автор рассказывает о детстве и юности, о том, как рождались песни, о научных экспедициях в Арктику и различные районы Мирового океана, о своих друзьях — писателях, поэтах, геологах, ученых.Это не просто мемуары — скорее, философско-лирический взгляд на мир и эпоху, попытка осмыслить недавнее прошлое, рассказать о людях, с которыми сталкивала судьба. А рассказчик Александр Городницкий великолепный, его неожиданный юмор, легкая ирония, умение подмечать детали, тонкое поэтическое восприятие окружающего делают «маленькое чудо»: мы как бы переносимся то на палубу «Крузенштерна», то на поляну Грушинского фестиваля авторской песни, оказываемся в одной компании с Юрием Визбором или Владимиром Высоцким, Натаном Эйдельманом или Давидом Самойловым.Пересказать книгу нельзя — прочитайте ее сами, и перед вами совершенно по-новому откроется человек, чьи песни знакомы с детства.Книга иллюстрирована фотографиями.

Александр Моисеевич Городницкий

Биографии и Мемуары / Документальное
12 Жизнеописаний
12 Жизнеописаний

Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев ваятелей и зодчих. Редакция и вступительная статья А. Дживелегова, А. Эфроса Книга, с которой начинаются изучение истории искусства и художественная критика, написана итальянским живописцем и архитектором XVI века Джорджо Вазари (1511-1574). По содержанию и по форме она давно стала классической. В настоящее издание вошли 12 биографий, посвященные корифеям итальянского искусства. Джотто, Боттичелли, Леонардо да Винчи, Рафаэль, Тициан, Микеланджело – вот некоторые из художников, чье творчество привлекло внимание писателя. Первое издание на русском языке (М; Л.: Academia) вышло в 1933 году. Для специалистов и всех, кто интересуется историей искусства.  

Джорджо Вазари

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Искусствоведение / Культурология / Европейская старинная литература / Образование и наука / Документальное / Древние книги