Обычные люди

— Мы заедем к нему завтра, — сказал кто-то из мужчин в комнате.

— Я все время думаю: что, если это не партнеры, а…

— Давайте дождемся звонка похитителей, не будем паниковать раньше времени, — попросил папа.

— Вам легко говорить! Ваши дети дома! Они не звонят, я… Я не знаю, что с ней! — прокричал плачущий голос в трубке. — Я готова на все, имейте в виду! Я расскажу все, что знаю, лишь бы найти ее!

Связь резко оборвалась.

— Вот именно этого они и хотят, — раздался голос папы.

— Зачем они назвали ее Боженой, зачем? — прозвучал незнакомый мужской голос. — Так подставиться! Ведь это же очевидно!

— Они имели право на свои сантименты, — ответила мама. — Никто не знал, что произойдет такое.

В гостиной наступило молчание, прерываемое тяжелыми вздохами и шагами из стороны в сторону по ковру.

— Ладно, давайте разъезжаться.

— Давайте. Будем ждать звонка похитителя или…

— Будем надеяться на лучшее.

Гости поднимались с диванов и кресел и направлялись к шкафу с одеждой.

— Я втянула вас в это. — Это был тяжелый, виноватый мамин голос. — Простите, я не знала, что все получится так.

Повисла тяжелая тишина, в которой ощущалось напряженное ожидание ответа «нет, ты не виновата».

Послышались шаги и несколько похлопываний по плечу, объятия.

— Ты не виновата. Никто из нас не ожидал. Мы пошли на это добровольно.

Я облегченно выдохнула и пошла в свою комнату.

В комнате было душно и влажно — я всегда держала открытым окно в мастерской, но папа закрыл дверь и в нее. Я пометалась по комнате, потом все-таки подняла штору и приоткрыла окно. Моментально ворвался свежий воздух и шум волн. Дышать в такт с волнами — упражнение, которое помогало успокоиться. На автомобильном пятачке у дома хлопали дверьми и отъезжали машины. Людей в гостиной было много, семей десять, хоть и не от всех приехали оба родителя. Поэтому разъезжались долго.

Слушая прибой и шум машин, я не заметила, как к дому подошел кто-то со стороны пляжа. В окно моей комнаты постучались. Я подскочила, мгновенно вспомнив предупреждение папы. Выглянула в окно — никого. Сердце забомкало. Невидимый человек снова постучал, на этот раз в окно мастерской. Так, как стучал Стиви: два, пауза, еще два, пауза, три. Я стояла, не решаясь открыть. Стук повторился. Я открыла дверь в мастерскую, выглянула — Стиви стоит за окном, машет мне рукой, мол, впусти. Я облегченно вздохнула, вошла в мастерскую и открыла дверь на пляж. Но вместо Стива из двери на меня вывалилось желеобразное чудовище с головой и телом тираннозавра.

Глава 7, в которой похищают Нину

После девяти отель ожил. Возвращались с прогулок и с рабочих встреч постояльцы. Хлопали двери, соседи здоровались друг с другом, встречаясь в узком коридоре. Зашумели кондиционеры в комнатах, забормотали выпуски новостей. «Похищение». «Галерея „Бейтс и Стивенсон“». «Стало известно имя похищенной девушки».

— Долбаные журналисты, вы все портите, — сказала Мира вслух. — Вы разносите информацию, как мухи заразу.

Но прямо здесь и сейчас Мира чувствовала себя в безопасности, что бывало редко. Уютные деревянные двери, приветливые соседи. Ее наконец перестала бить дрожь — а ведь с того момента, как она вернулась, прошло больше двух часов. Сильнее всего ей хотелось остаться здесь, не выходить снова на улицу, не встречаться с доктором Ярославцевым. Но она напомнила себе, что безопасность эта мнимая и, пока она не докопается до сути, никто из них не будет свободен. Судя по всему, она — одна из немногих, кому родители рассказали. Остальные — словно нежные цветочки, оберегаемые и поэтому еще более беззащитные.

Она включила телефон, проверила время и мессенджеры — никто ничего не написал. Нашла на карте адрес Ярославцева — это было недалеко, профессор, по всей видимости, не слишком преуспевал, потому что отметка его адреса была в районе китайского квартала.

Время еще оставалось, и Мира спустилась в кафе, которое приметила возле отеля, — кондитерская «У дядюшки Ли». Интерьер там был типично американский, а размер выпечки — раза в полтора больше обычного. У окон сидели китайские дедушки с газетами. Она пересчитала оставшиеся монетки и сверилась с меню, а потом заказала себе бейгл и кофе.

— Ви мозите взиять два бегля, — сказала ей продавец.

— Что-что?

Продавец показала ей на объявление — «После 9 p.m. 1 + 1 = 1».

— О, тогда второй заверните мне, пожалуйста, с собой, — попросила Мира и, запихнув бейгл в рюкзак, с подносом, на котором были кофе и второй бейгл, отошла в дальнюю часть зала, которую не было видно из окон.

За едой она пролистывала новости — и застыла, пораженная. «Основной версией похищения называют бизнес отца похищенной Божены». Мира одним глотком допила кофе, схватила конвертик с бейглом и выбежала на улицу. Если они не сказали полиции настоящую причину похищения, значит, те не оставили им охрану. Значит, Нина может в любой момент стать следующей.

* * *

Пришлось ехать на такси. Мира ужаснулась, узнав стоимость поездки. Но выбора не было. Она отдала водителю, который, оглядев ее, потребовал оплату вперед, две сложенные в несколько раз бумажки.