Обыкновенная иstоryя

Придя домой, Саша первым делом достала свой экземпляр романа «Паутина лжи». С отвращением подумала: «И в самом деле, сплошная банальщина. Какие открытия я сделала? Да никаких. Описала свои переживания, до которых и дела никому нет. Описала скучно, нудно, да еще и с бешеным количеством ошибок и опечаток».

И она принялась рвать листы с отпечатанным на них текстом. Рвать пришлось долго, все ж таки это была не папочка со стихами, а целый роман! Покончив с этим, Саша взялась за веник. Надо поскорее вымести из дома всю эту дрянь!

Через полчаса она вынесла мусорное ведро и, стоя у подъезда, долго смотрела на звездное небо. Заканчивалась весна. Лето уже созрело и висело на ветке, словно румяный плод. Спелое, сочное, готовое вот-вот брызнуть соком. Саша подумала, что в Грачах, наверное, сейчас чудесно. Тенистые улочки, аромат цветущей сирени и маминых пирогов.

На следующее утро она поехала на вокзал и купила билет домой.

С прозой, как и со стихами, тоже было покончено.

Часть вторая

I

Прошло полгода. Саша отметила двадцатипятилетие в гордом тоскливом одиночестве. Грачевским наврала, что не может приехать из-за работы, на которую так и не устроилась, Лике с Аликом с деланным энтузиазмом заявила, что отмечает юбилей в большой и шумной компании, с друзьями, которых у нее не было.

Ей же просто хотелось напиться вдрызг без свидетелей и поплакать. Казалось, что жизнь кончилась. Александре Адуевой уже двадцать пять, а она ничто, ноль без палочки. Четыре года, как приехала в Москву, и ничегошеньки не добилась. Ни карьеры не сделала, ни замуж не вышла. Этот город не для таких, как она. Вернуться обратно в Грачи, как некогда предсказала тетка Марья? Уже можно, Саша вытерпела не год, а аж четыре года.

Осень выдалась сырой и промозглой. Саша уныло смотрела в окно на мокрые голые ветки деревьев. Вот и зима скоро. Из дома выходить не хочется, вообще ничего не хочется. Тетка с Аликом опять за границей, сейчас вроде бы в Эмиратах сезон. Или в Израиле?

И охота им жить такой жизнью? Колесить по свету в поисках удовольствий, когда везде одно и то же. Ледяной мир ледяных людей, для которых главное — это деньги. Сама Саша к деньгам стала равнодушна. А они меж тем кончались.

Тетка приехала одна. Такого давно уже не случалось, и Саша как-то вяло удивилась:

— А где Алик?

— Работает, не все ж ему без дела болтаться. А ты все лежишь, племянница, диван давишь? — насмешливо спросила Лидия Павловна. — На работу устроиться не надумала?

— Да вот хочу Поспеловой позвонить, — уныло сказала Саша. Звонить Ленке не хотелось. Ее кипучесть Сашу раздражала. Ну как можно чего-то хотеть, суетиться, строить планы, когда на свете нет любви?

— Погоди пока с работой. Ты не находишь, милочка, что ты мне должна?

— Да, помню, — Саша засмущалась. Она обещала тетке, что вернет ей деньги за квартиру с писательских гонораров. Стыдно об этом вспоминать.

— Вот и помоги мне, — тетка прошлась по единственной комнате и поморщилась. — Да, запустила ты себя. И квартиру запустила. Что ж, как говорится, клин клином… Так поможешь?

— Чем я могу тебе помочь? — удивилась Саша. — От меня никакого толку.

— Ошибаешься. Ты молодая красивая женщина, а если тебя приодеть да обучить манерам, так очень красивая. И все это пропадает без толку. Ты ведь знаешь, что у меня есть «крыша». Так вот у этой «крыши», у самой, похоже, крышу снесло. Я всегда знала, что Юрка Тафаев бабник. Вообще-то, он Юсуф Ахметович, но предпочитает, чтобы его звали Юрием Алексеевичем. Он из обрусевших татар, и водку пьет, и пост не соблюдает. Но кровь горячая, татарская. Женщины этим пользуются, и денег на них Тафаев тратит немерено. Мне это надоело. К тому же он сейчас связался с жадной и глупой стервой, она его под монастырь подведет. Взятки брать тоже надо умеючи. Не хапать деньги-то, а прибирать к рукам. И не терять при этом головы. А тут что? Шуба не шуба, кольцо не кольцо. А его любовнице все мало… Да… У Тафаева ведь непростая история жизни, — Лидия Павловна, наконец, присела. — Хочешь послушать?

— Мне-то что, — равнодушно пожала плечами Саша.