Было начало сентября. В подавленном состоянии я сидел однажды дома. Во входную дверь постучали. Я отворил. Передо мной стояла прямая, бодрая старуха. На голове платок, повязанный по-монашески. Лицо круглое, большие выразительные глаза с глубоко проникающим взором. Длинная одежда. В руке костыль, котомка сзади. Во всем ее облике виделась необыкновенная крепость и воля. Старуха вошла в кухню, положила три поклона с крестным знамением перед иконой, поклонилась мне и сказала:
– Дай мне, молодец, испить воды.
Я почерпнул ковшом воды в кадке (водопровода тогда у нас еще не было) и подал старухе. Она опять перекрестилась и, сделав три больших глотка, возвратила мне ковш.
– Что, молодец, тяжело на сердце-то?
Я смутился, не зная, что ответить.
– Плохо без работы, – продолжала старуха, – а ты не отчаивайся, пойди к Иверской, поставь за пятачок свечку перед иконой Богоматери и помолись усердно, со слезами. Пес я буду, если Божия Матерь тебе не поможет. Даст Она тебе работу.
С этими словами старуха перекрестилась на икону и, сказав: «Спаси тя Христос за корец воды», – вышла.
Я был ошеломлен и не знал, что делать, но машинально бросился за ней и спросил:
– Как ваше имя?
– Странница Пелагеюшка, – ответила она, удаляясь.
Поняв, что разговор окончен, я стоял в раздумье.