Обыкновенный принц (СИ)

— Может быть, но это всё-равно ничего не изменит, — сурово сказала Анника, знаком остановила Тео, взявшего ложку в руки, и показывая, что нужно воздеть ладони в молитве. — Отец наш, Создатель, небесный Алатус, благослови своим оком пищу и всех сидящих за столом! Потрудились мы на славу и не ради тщеславия — ради твоих заветов неустанно трудиться и созидать...

Тео впервые слышал местное Angelus Domini[1], Грэйг что-то бормотал быстрое, а Анника оказалась набожнее и суевернее. Но даже от этой небольшой будничной молитвы, в которой упомянулась заслуга Тео (доставка продуктов и спасение им сидящих рядом алатусов), в ладонях разлилось тепло и приятно погладило пальцы.

— Почему появление нового Либериса ничего не изменить? — согласный с этим утверждением, тем не менее Тео решил сравнить своё мнение и Анники.

— Говорят, каждый новый Либерис хуже предыдущего, — за Аннику ответил Грэйг. — Так говорят старики.

— А что было с Киваруиды? И сколько от Дисан осталось?

Помешивая суп и давая ему время остыть, женщина продолжила рассказ о прошлом. После пришествия к власти Либериса Первого, род “нетерпеливого” Набу постепенно угас — они просто вымерли. Несколько алатусов из Киваруидов и Дисан сбежали в Алатерру, их приняли по праву родственной крови, которая не должна нести ответственность за поступки предков. Однако больше эти семейства не занимали высокие посты в Совете, более того, по неизвестной причине у них тоже стали рождаться дизалатусы, впрочем, как и у других.

У Тео чесался язык поинтересоваться, как вообще в Алатерре дело обстоит с наследием первого дракона, но показалось, что сейчас важнее разобраться с “проблемами” Либериса Третьего.

— Либерис Первый имел несколько жён, последняя была как раз из рода Киваруидов и родила будущего Либериса Второго. Правление Второго ознаменовало конец века здешних алатусов. Считается, что они настолько деградировали, что, однажды приняв облик дракона, не захотели с ним расстаться, считая себя выше смертных. Либерис Второй был более верным спутником — женился на своей кузине, тоже бывшей дизалатусом. Очевидно, кровосмешение стало причиной недолголетия их детей — выжил только Либерис Третий.

— А откуда взялись ан-Дисан? — голодный Тео успел почти разделаться с похлёбкой, которая вмесе со свежим хлебом, показалась райской пищей. — Где они были вся эта тысяча лет? Зачем Либерис Второй женился на кузине (если, конечно, его цель была контролировать магию главного хранилища магии этого мира), когда был под рукой чистый род?

Анника развела ладони:

— Кто ж его знает? Да и нам многое не рассказывали. Учебников в Алатерре по современному миру Алатуса не существует.

— М! — Грэйг вдруг поднял палец и выскользнул из-за стола, покопавшись где-то в углу, возле грубо сколоченного стола, принёс фолиантов из библиотеки Рифелура-эве: — Думаю, я здесь кое-что проясню. Но, опять же, это мои догадки. Называется “Ода верности”. Дурацкое чтиво, написанное паршивым дешёвым стилем, но с единственным аргументом в защиту того, что читать надо, — речь идёт о молодом Либерисе Третьем. Альдиния и Кассандра были родными сёстрами. Между строк можно понять так: их родители решили напитать малышек магией и подержать колыбели пару сотен лет, и сами не дожили до дня появления. По закону о перворождённых, Либерис женился на старшей, Альдинии. Но была она будто бы не в себе. Тем не менее благородный Либерис Третий выносил её истерики и странности. Дети их оказались дизалатусами, не унаследовавшими долгожительство. В общем, сначала умерли дети, потом умерла Альдиния. Наш красавчик и гордость этого государства скорбел, как мог. Цитировать текст не буду, ибо мы только что поели...

Тео и Анника кашлянули: история была грустной, но Грэйг рассказывал её с уморительной интонацией, как анекдот. Анника собрала чашки и отставила их на дальний край стола, а сама взялась разливать свежий отвар.

— ... Пока Либерис носил траур, Кассандра чуть было не сбежала. Её вернули. И выдали замуж за “горюющего” Либериса, дабы древние роды не прервались. И вскоре рождаются близнецы — сын и дочь, увы, тоже не алатусы. То ли сила Тьмы никак не закончится, то ли создатель забыл о прощении рода Набу...

Анника не могла не съязвить:

— Это такое нынче в любовных романах про святых правителей пишут?

Грэйг унёс книгу, чтобы не испачкать её за столом:

— Это простейший анализ. В книге как раз много желчи в адрес магии вообще. Думаю, недостаток Либериса уже хотят превратить в достоинство. Его преемником может стать обычный человек, в котором магия сохранится в единственно достойной, по мнению автора, ипостаси — долголетии.

— Кошмар! — содрогнулась Анника и сотворила охранный знак, — я теперь понимаю, почему сволочь так часто подчёркивал важность моей крови... Бедная моя девочка!

Женщина обхватила руки Тео:

— Спаси мою девочку, Арженти! Даже если она этого не понимает, она будет страдать — тварь выпьет всю её кровь, лишь бы жить ещё сто лет!

Тео шумно вздохнул, готовясь к сложному разговору: