Обыкновенный волшебник

– Не надо испепелять меня взглядом, я тут ни при чем, – покачал головой он. – Сама подумай, какими полезными могут оказаться дубли, если ни один из экстрасенсов не проявил нужной степени осведомленности или могущества. Шоу без единого чуда – удар по рейтингу. И что, в самом деле, может быть проще, чем шепнуть на ушко в нужный момент пару слов или переснять пару дублей.

– Но ведь тогда это все – надувательство! – фыркнула я.

– Почти все, – согласился он. – И еще – большие деньги. Не забывай об этом.

– А кстати, как у вас там сегодня все прошло? У вас тоже был трюк с картой метро? – спросила я, запоздало вспомнив, что даже не поинтересовалась этим, переполняемая возмущением. Ярослав снова склонил голову, как он всегда делал, когда задумывался о чем-то.

– Если тебе это интересно, конечно, твой покорный слуга справился с заданием.

– Что? Правда? – вытаращилась я.

– И что еще более интересно, помимо меня еще один человек справился с заданием, – добавил он, многозначительно посмотрев на меня. – Ты хоть понимаешь, что это значит?

– И что?

– Ну подумай? Какие есть два варианта, Василиса Премудрая? – Страхов выжидательно смотрел на меня, а я принялась крутить прядь волос.

– Это значит, что у него тоже есть реальные экстрасенсорные способности? Как и у тебя? – предположила я, и Ярослав удовлетворенно кивнул.

– Да. А теперь порази меня. Какой есть второй вариант?

– Случайность? – бросила я и увидела, как Ярослав поморщился.

– Хорошо, Василиса Премудрая. Ты права, хоть мне и горько признавать, я не подумал об этом. Конечно, случайность. Как с вашей девочкой. Две случайности на одном задании? Колмогоров был бы в шоке.

– Колмогоров?

– А, это один скучный ученый старик, который современную теорию вероятностей разрабатывал. Один из великих. В таком случае, Василиса, мы имеем не два, а три варианта. И какой тогда третий? Ну, поразишь меня своей интуицией? – Ярослав остановился около уличного магазинчика и принялся рассматривать витрину. – Ты хочешь чего-нибудь? Я бы выпил водички, жарко. А потом можно пойти и перекусить.

– Я уже поела, спасибо, – напомнила я. – Бутерброд был почти и не тухлый.

– Ничего, значит, просто посидишь со мной, – отмахнулся он. Я представила, что мы снова проведем весь вечер вместе, а потом он уйдет со словами, что ему этого не надо, и меня бросило в дрожь.

– Третий вариант прост, – бросила я, чтобы переменить тему. – Если исключить первые два – что перед нами второй экстрасенс и что ему просто повезло, то, возможно, твой второй отгадавший просто знал, что там за карта.

– Каким же образом? – спросил Ярослав, но тон его говорил, что он вполне согласен со мной.

– Знаешь, для людей, которые вот так запросто переснимают дубли, ничего не стоит «слить» кому-то информацию, чтобы был хоть один победитель. А то что они будут делать, если ни один человек не угадает карту. Ни один экстрасенс не узнает, кто на фотографии, ни один маг не прочитает мысли, не найдет пропавшего котенка, – я говорила все более и более зло, прикидывая, каким бы образом мне вывести эту шарашку на чистую воду. – А вот интересно, они вообще отвечают за обман? Ведь люди-то им верят!

– Ты удивишься, Василиса, во что люди готовы верить. Помнишь, я с самого начала сказал тебе, для чего мы идем туда. Мы должны победить. Должны показать всем людям разницу, но для этого нам сначала надо разобраться в том, по каким правилам тут все работает.

– Да уж, теперь я совершенно не понимаю, по каким, – согласилась я. – Я-то думала, что тут надо играть, надо быть настоящим экстрасенсом, и тогда ты выиграешь.

– О, как глубоко ты заблуждалась, – ухмыльнулся Ярослав, протягивая мне бутылку воды без газа. Холодненькая. – Выигрывает тут тот, кто наиболее подходит хозяевам шоу.

– Подходит для чего? Ты имеешь в виду, он должен быть, ну, как бы хорошим шоуменом? Фотогеничность, харизма, все такое…

– Не без этого, – согласился он. – Мой второй угадавший – своего рода новая версия Ванги – полуслепой седовласый старец с посохом. Мы, кстати, его не видели на отборочном туре.

– Он мог пройти с другой группой.

– Мог, – не стал спорить он. – Но мог и не проходить. Мог быть приглашен, так сказать, вне конкурса.

– Ты хочешь сказать, что он может оказаться простым актером? – вытаращилась на него я.

– Отчего же простым. Весьма непростым. И, может быть, не актером. Но главное – совсем своим. Таким человеком, с которым не жаль поделиться славой и деньгами. Это возможно и даже весьма вероятно. Когда через пару недель нас покажут по телевизору, твоя задача, как журналиста, будет заключаться в том, чтобы узнать обо всех участниках как можно больше информации. Кто они такие, как их зовут на самом деле, чем они занимаются. Интересно, ты сможешь проследить за человеком? Ты хоть раз за кем-нибудь следила?

– Не думаю, что это так уж сложно. Они же меня не знают.

– Не скажи. Они видели тебя тут и могли запомнить. Слепой-то уж точно запомнил, я видел, как он всех разглядывал из-под очков. С другой стороны, то, что он выигрывал, еще не говорит, что он – тот самый.

– А что насчет второго места?