Обыщите меня, офицер

Все мое тело ожило, когда Уайетт вонзил язык в мой рот. Постанывая, я закрыла свои глаза и прижалась к нему своим телом, ощущая жесткую поверхность его мужественной груди. Его массивный член впивался мне в бедро, когда он терся о меня, а между нами струилась страсть. Через несколько секунд мои трусики были промокшими насквозь. Еще одна пара испорчена. Но кого это, черт возьми, волнует?

Все, о чем я волновалась, был Уайетт. Его руки, его губы, его член. Я хотела, чтобы  каждая его часть касалась меня, гладила меня, трахала меня так сильно, что на следующий день я не смогла бы ходить.

Его зубы прикусывали мою шею, когда он разорвал на мне рубашку, и моя грудь появилась  в его поле зрения. Мои соски были такими твердыми, что это причиняло боль, а боль между моих бедер усиливалась с каждым ударом моего сердца. Он меня так сильно возбудил прошлым вечером, и у меня до сих пор не было освобождения. Если сейчас он хотя бы раз там ко мне прикоснулся, я могла бы распасться кучкой кричащего экстаза.

 Но он не торопился. Его язык делал круговые движения на моей полной и дрожащей груди, полизывая и посасывая, и подразнивая меня каждым изысканным ударом. Извиваясь под его прикосновением, я откинула назад голову и простонала так громко, что любой проходящий за окном, несомненно, смог бы меня услышать.

Уайетта, казалось, это не волновало. Казалось, что наоборот он от этого еще больше возбуждался.

 Он отстранился и стащил мои джинсы и трусики с моего дрожащего тела, втягивая в себя воздух, когда его глаза меня осматривали.

– Ты – самая красивая женщина, которую я когда–либо видел, – сказал он с глубоким рычанием, прежде чем снять через голову свою рубашку. Все его тело состояло из сплошных мускулов, которые перекатывались, когда он двигался.

 А потом исчезли его штаны. А потом его тесные боксеры.

 Его огромная эрекция возникла в моем поле зрения, толстая и розовая, пульсирующая из–за необходимости, которая, безусловно, совпадала с моей собственной. Я хотела его внутри меня, здесь и сейчас, и всю оставшуюся часть моей жизни.

 Снова и снова, пока ничего бы не существовало в мире, кроме нас.

 Он поднял меня на стол и толкнул на спину, его губы оставляли след на моей коже, его пальцы впились в мои бедра. Все мое тело дрожало от нетерпения, когда его рот продвигался все ниже, ниже и ниже. До тех пор пока он не зависнул, дразня, всего в дюйме от моего клитора. Он наклонился и провел своим языком по моей мокрой и жаждущей киске.

 И, о, Боже мой

, я никогда  раньше в своей жизни не чувствовала ничего подобного. Это полностью сводило меня с ума, и я не могла противиться тому, что мое тело тряслось  на столе, а мои ноги обернулись вокруг его шеи.

– Ох, тебе это нравится, не так ли? – пробормотал он, прежде чем погрузиться обратно. Его язык скользил по моему клитору, посылая новые ударные волны удовольствия через мое дрожащее тело, и он лизал меня с лихорадочной энергией, которая заставила меня чувствовать себя самой вкусной женщиной, которую он когда–либо пробовал.

 Я хотела​ большего, большего, большего, но это ощущалось так чертовски хорошо, что я не смогла бы продержаться больше. Он жадно пил каждую каплю моих соков, прежде чем погрузить свой язык в мои складки. И это было все, что я могла принять. Мой оргазм пронесся сквозь меня, такой сильный и такой  быстрый, что в моих ушах начало греметь от моего волнующего освобождения. Мое тело тряслось и дрожало, а моя киска туго сжалась в то время, как волна соков выскользнула из моего отверстия и растеклась по его губам.

– Это было только начало. – улыбнулся Уайетт, когда надвигался на меня сверху, его огромный член, стоял по стойке «смирно». – Ты уверена, что хочешь этого, детка?

– Я так ужасно хочу, чтобы ты был внутри меня. – я едва могла говорить после того, что только что произошло. Я была такой истощенной, что не могла себе представить, как бы я себя чувствовала после того, как он бы полностью закончил заниматься мной. Но я никогда в своей жизни не была ни в чем больше уверена.

– Я буду нежен. – он проткнул мою киску своим членом прежде, чем начал мягко скользить внутри меня, его толщина прижималась к моим нежным стенкам. Он легко вошел внутрь меня после того, какой мокрой меня сделал, и с помощью своего языка, и из–за моих собственных фонтанирующих соков. Тем не менее, было ощущение, что он едва мог поместиться внутри меня. Таким толстым и длинным он был. Не было никакой чертовой возможности, чтобы другие мужчины смогли сравниться с его величиной.

 Но, несмотря на то, что сквозь меня прошла вспышка боли, это было так хорошо, что я не хотела, чтобы он останавливался.

 Ни сейчас, да никогда.

– Так хорошо, детка? – спросил он, оставляя мягкие поцелую на моих щеках и на лбу. Он был таким нежным, таким ласковым. Это заставило мое сердце переполняться чувствами, когда он толкнулся в меня глубже, пока его выпуклая головка не нажала на что–то внутри меня. – Ты ощущаешься так хорошо, так сладко.