Обжалованию не подлежит

— Что? — спросил Дригола. Он стоял в проеме двери с подносом, на котором белели два чайника и четыре пиалы.

— Убийство, — бросил Шаикрамов. — Прости, Тимур, я сейчас. — Он поспешно спрятал в сейф бумаги, лежавшие на столе, еще раз извинился и выскочил из дежурной комнаты.

Азимов посмотрел на Дриголу. Дригола неопределенно пожал плечами, подошел к небольшому низенькому столику, втиснутому между железным шкафом и стеной, начал расставлять на него чайники и пиалы.

— Кто у вас начальник ОУР?

— Новенький. Я еще не запомнил его фамилию. — Дригола потер жесткий подбородок. — Вона якась такая... За... Заф...

— Зафар? — выпалил Тимур.

— Ага. Зафар... Кажись, Зафар.

— Капитан?

— Ни. Бери выше. Майор.

— Майор? Где его кабинет?

— Та ось тут, в коридоре, третья дверь справа.

— Спасибо.

Азимов буквально за считанные мгновения очутился у двери, на которой чернела дощечка с надписью: «Начальник ОУР майор У. Зафар», по привычке одернул китель и опустил ладонь на блестящую металлическую ручку.

— Майор Зафар? Здравствуйте!

Зафар, стоявший у окна, и три человека, сидевшие за приставным столом, одновременно взглянули на Азимова, застывшего у двери.

Зафар быстро шагнул к Тимуру, схватил за широкие крепкие плечи, прижал к себе.

— Я рад, что вы здесь, майор, — расчувствовался Азимов.

— Я тоже рад, лейтенант.

Зафар сказал Шаикрамову и людям, сидящим за приставным столом:

— Знакомьтесь, товарищи. Лейтенант Тимур Азимов. Сотрудник уголовного розыска Ташкента.

— Очень приятно. — К Тимуру подошел низкий полный человек и подал руку. — Капитан Агзамходжаев.

— Младший лейтенант Цой, — отрекомендовался второй, среднего роста, с иссиня-черными короткими волосами.

— Старший лейтенант Панченко, — представился третий.

— Ты в отпуск к нам?

Зафар так и сказал: «к нам», словно он родился и вырос в Янгишахаре. Интересно все-таки был устроен мир: это ему, Тимуру, надо было спросить Зафара, надолго ли он «к нам», потому что Тимур родился и вырос в Янгишахаре.

— В отпуск.

— Молодец. Отдыхай. Набирайся, как говорится, сил. Извини, больше не могу уделить тебе ни одной минуты. Дела, понимаешь.

— Понимаю. Убийство.

— Откуда это тебе известно? — с подозрением взглянул Зафар на Тимура.

Тимур сделал загадочное лицо:

— Я же работник уголовного розыска. Неужели вам это ни о чем не говорит? Ульмас Рашидович, возьмите меня на место происшествия. Может быть, я пригожусь вам?

Зафар перевел взгляд на Шаикрамова.

— Вы?

— Он был в дежурной комнате, когда я разговаривал с председателем колхоза, — вытянулся Лазиз.

— Ясно... Хвастун ты, работник уголовного розыска столицы, — дружески сказал Зафар. — Отдыхай. Ты, наверное, еще не видел родителей.

— Видел... Матушку. Отца еще не видел. Вы не беспокойтесь. Он поймет.

— Не могу, Тимур Назарович.

— Товарищ майор, возьмите, — заступился за Азимова Шаикрамов. — Я знаю его с детства, он не подведет нас. Не забывайте, Эргаш на свободе. Этот преступник может еще что-нибудь выкинуть. Не отвлекайте Агзамходжаева.

— В самом деле, товарищ майор, — несмело проговорил Агзамходжаев. — Я почти напал на след Эргаша. Что я скажу Голикову, если этот негодяй уйдет?

Зафар задумался. Потом быстро сорвал трубку с рычага телефона, бросил:

— Фируза? Гараж!.. Говорит начальник ОУР. Вышлите машину к подъезду!

— Спасибо, товарищ капитан... Простите, товарищ майор, — улыбнулся Азимов.

— Благодари своего защитника, — кивнул Зафар на Лазиза. — Если бы не он, то не быть тебе с нами... Шучу, шучу, товарищ лейтенант. Не дуйся... Товарищ Шаикрамов, свяжитесь с прокурором. Сообщите ему о преступлении... Товарищ капитан, — Зафар перевел взгляд на Агзамходжаева, — продолжайте поиски Эргаша. Поехали!

— Ни пуха ни пера, — шепнул Лазиз, когда Тимур направился вслед за майором Зафаром.

Азимов преувеличенно тревожно проговорил:

— К черту! К черту! Тьфу! Тьфу!

4

Через десять минут от здания отдела милиции отъехали две автомашины. В первой сидели Зафар, Цой, Панченко и Азимов. Во второй — Шадиев, проводник служебно-розыскной собаки. Рядом с ним лежала рослая серая овчарка. Она настороженно водила длинными ушами, то и дело поворачивала морду к окну, за которым мелькали стволы пирамидальных тополей.

Над городом нависли тяжелые свинцовые тучи. Вдалеке, за городом уже было видно, шел дождь: темно-синие полосы, как широкие асфальтовые дороги, тянулись вниз к земле, туда, где толпились старые глинобитные кибитки.

— Найдем?

Цой ни к кому конкретно не обращался, однако Панченко и Азимов промолчали, считая, что вопрос был обращен к Зафару.

Зафар уверенно ответил:

— Найдем!

Азимов посмотрел на Зафара в смотровое зеркало. Было все-таки чертовски здорово, что я зашел в отдел именно сегодня. Судьба, наверное, переменила свое отношение ко мне, — стала иногда баловать меня. Разве в другое время я узнал бы и увидел бы столько же за такое короткое время? Найдем! Конечно, найдем! Мы милиция!

— Ну, как там Ташкент?

— Стоит, товарищ майор!

— Стоит, — повторил Зафар. — Ты другим стал. Возмужал, что ли? У нас в отделе не был?

— Заходил. Седых изменился? Трудится?