Обжалованию не подлежит

— Старший инспектор Прозоров, ты, кажется, тоже в свое время не одобрял решения Розыкова принять в уголовный розыск Башорат Закирову, — напомнил Джаббаров.

— Неужели? — изумился Прозоров. — По-моему, ты что-то путаешь. Я как раз был «за».

Джаббаров улыбчиво переглянулся с Прозоровым, потом хлопнул по плечу Азимова, залюбовавшегося проходившей мимо вереницей малышей, наконец, сообщил еще одну новость:

— Вчера закончился суд.

Прозоров и Азимов одновременно посмотрели на него.

— Никого не оправдали? — поинтересовался Азимов.

— Нет.

Джаббаров назвал сроки, на которые были осуждены Аганов, Гадаев, Гроссман, Халилов и Гринберг.

— Аганову нужно было дать больше, — сказал Прозоров.

— Правильно, — согласился Азимов.

— Ничего, — сказал Джаббаров. — Это тоже немалый срок. Я думаю, что его хватит для того, чтобы переоценить ценности.

Азимов воспользовался моментом, чтобы получить ответ на давно волновавший его вопрос:

— Объясните, пожалуйста, почему Гроссман и Гадаев не сразу повезли Соломина к Халилову? Какая необходимость была в автопробеге, который они устроили? Может быть, хотели взять деньги в другом месте, у мечети или у железнодорожного парка?

— По-моему, мы должны принять за основу показания Аганова, — воспользовался Прозоров молчанием Джаббарова.

— Он сказал, что автопробег понадобился для того, чтобы испытать характер Соломина, — понял Азимов, о каком показании Аганова говорил Прозоров. — Это неубедительный аргумент, Илья Кириллович.

— Касым Гулямович, ты тоже так считаешь? — посмотрел Прозоров на Джаббарова.

— Я считаю, что они струсили, — ответил Джаббаров. — Это и вызвало очередную их ошибку. Нам было бы гораздо труднее изобличить их, если бы Соломин отдал деньги в машине.

— Ты полагаешь, что они могли свалить все на Соломина? Скажем, посоветовать ему положить деньги на сиденье, потом заявить нам, что он сделал это умышленно. Так?

— Так. — Джаббаров проследил за левой рукой Азимова, откидывающей назад волосы, поинтересовался в свою очередь: — Ты докладывал о двух парнях, пытавшихся запугать Соломина, когда начинался суд. Помнится, у тебя было желание выяснить, что заставило их проявить такое внимание к Соломину... Выяснил?

— Да. Подвыпили как следует, вот и возник повышенный интерес к Соломину. Марат Есиков — студент пединститута, Садык Гулямов — студент политехнического института. У здания суда оказались случайно. Сейчас раскаиваются.

— Раскаиваются. Вы слышите, старший инспектор Прозоров, эти невинные мальчики, оказывается, раскаиваются? Возможно, даже думают извиниться перед Соломиным? — Джаббаров снова посмотрел на Азимова. — Пригласите их в отдел. Завтра, в четыре часа.

— Есть, товарищ майор!

Они не разошлись, а пошли вместе дальше.

В сквере, в кафе «Снежок», выпили по стакану холодного коктейля, разыскали на главной аллее свободную скамейку, сели и долго сидели молча, прислушиваясь к неумолчным звукам большого города.

1970 г.