Обжегшись однажды

Сразу же в меня хлынули мучительные отголоски последних моментов жизни человека. Он был сожжен, как я и ожидала, но я не видела сквозь пламя лица Влада. Я видела кукловода, его изможденное лицо и длинные волосы с проседью, но черты его были ясно видны. Еще одно нагромождение образов сменило это, проносясь перед моими глазами в быстрой последовательности, отражающие его грехи, долгие дни, проводимые на пахотной земле, и маленьких детей, играющих в грязи у стен дома. Его имя эхом проносилось по всем воспоминаниям. Иосиф. Это было неправильно. Когда я прорвалась обратно к смерти от огня, я заметила, что пропустила с самого начала, в мешанине все этой боли и паники. У кукловода было кольцо, которое я видела, пока он отдавал приказ напасть на меня, а здесь он сам делал свою грязную работу. Похороненного здесь человека звали Иосифом, и он был сожжен тем же вампиров, что недавно пытался убить и меня.

Глава 29

И вот я снова погружалась в сущность вампира, и искала след убийцы, оставшегося на убитом человеке. Но на этот раз меня не вынуждали этого делать. Несмотря на поздний час и упадок сил, я хотела найти этого ублюдка прямо сейчас, а не позже. Я хотела уже начать рыскать возле могилы, но Влад настоял, чтобы мы вернулись в замок.

Когда мне, наконец, удалось поймать суть убийцы Иосифа, я последовала за ней. Гобелен комнаты с камином и изысканными настенными узорами исчезли, заменяясь тем, что выглядело похожим на цементные стены. Среди всех этих серых тонов комнаты, на секунду мне показалось, что я наткнулась на воспоминание прошлого. Но потом я увидела коричневые деревянные двери с жутко темными железными петлями. Это был цветной образ, не туманный. Что означало — это настоящее время. В углу серой комнаты под одеялом размером с меховую шкуру спал неуловимый мастер марионеток.

И, если моя догадка была верна, это убийца Иосифа и постановщик моего похищения Михаил Шилагай — вампир, которого, как думал Влад, он убил еще несколько столетий назад.

— Я нашла его, — сказала я вслух.

Глаза вампира резко открылись, темно-коричневые и с пирсингом над ними. Теперь, когда все стало цветным, я заметила, что его волосы были не серыми, а цвета блонд. Линии его лица выглядели все также менее выраженными, но, возможно, все это, потому что он не хмурился, как в тех других случаях, когда я его видела. Цвет его лица был типично бледный для вампира, но на его щеках был слабый оттенок румянца. Должно быть, он недавно пообедал. Марти всегда приобретал румянец после хорошей трапезы.

— Как неожиданно, — протянул кукловод с тем же слабым акцентом, что был и у Влада.

Я посмотрела на деревянную дверь, но она по-прежнему была закрыта. Страх засел в моем позвоночнике. Влад говорил мне, что он не умеет читать мысли, я попыталась себя успокоить.

Вампир растянулся, словно пробуждаясь ото сна.

— Многое может измениться за триста лет, мой маленький психический шпион.

Вот, дерьмо!

— У нас проблемы, — сказала я вслух. — Он, как и ты, Влад. Он слышит меня в своей голове.

Влад пробормотал проклятие, но я ухватилась за единственную защиту, что у меня была. На этот раз, я начала мысленно повторять самую раздражающую песню восьмидесятых, которую смогла вспомнить. Вампир поморщился.

— Перестань.

Взамен этого я стала кричать еще громче в своей голове. Спасибо, Кости!

— Михаил Шилагай, — сказала я вслух. — Тебя нашли уже не в первый раз.

Я предполагала, что благодаря ревущей в моей голове песни, вампир не догадывался, что это не так. Он отбросил одеяло, показывая, что на нем были черные спортивные штаны и толстый шерстяной свитер. Затем он встал с насмешливой улыбкой на губах.

— Ты, несомненно, застала меня врасплох. Но, по крайней мере, теперь я знаю, как Владу удалось столь быстро расположить тебя к себе. А то я уже волновался, что в моих рядах завелся предатель, но твои способности по-настоящему чрезвычайны.

— Я сказала так, как есть, — ответила я, мысленно все еще повторяя помехи.

Еще один вздох.

— Стоит ли продолжать думать об этой несчастной песне? Она была невыносимой еще в те времена, когда была жива певица.

— Как ты это сделал? — спросила я, на самом деле не ожидая ответа. — Выжил после Влада? Как правило, он не оставляет после себя ничего кроме грудки пепла.

Это заставило вновь улыбнуться Шилагая.

— У нас один родитель. Если Влад хорошенько подумает, он во всем разберется.

— Ты можешь сказать мне, где он? — шипя, произнес Влад.

— Нет, — ответила я во внезапном озарении. — Должно быть, он знал, что я буду искать его. Вот почему он в комнате с бетонными стенами без окон, ее же я видела, когда отдавал свои приказы. Здесь нету, ничего, кроме большого шерстяного одеяла и даже его одежда настолько обыденная, что я ничего не могу сказать о ней.

Шилагай пожал плечами.

— Я знал, что ты можешь найти меня через прикосновение к чему-нибудь. Почему же еще, по-твоему, я так жаждал тебя заполучить?

— Или же убить меня, — напомнила я ему резким тоном.

Еще одно пожатие плечами.