Обжегшись однажды

Я вырвалась из видения с болью в каждой своей конечности. Но она не остановила меня от выхода из столовой в коридор. В конце этого долгого, готического пространства, передние двери были открыты, и между ними был Влад, его тело выделялось эфирно белым на фоне прекрасного солнечного зимнего дня.

— Остановись! — закричала я так громко, как только могла.

— Он заминировал аббатство и гору?

Проговорил, усмехаясь, Влад. Я не видела в этом ничего смешного. На самом деле, я все еще дрожала от пережитой его смерти.

— Да. Вся эта атака была рассчитана, чтобы привести тебя туда — и там же и убить.

Он погладил себя по челюсти. Свет освещал половину его лица, в то время как остальная ее часть покрылась темнотой отражавшейся от окна. На нем был калейдоскоп света и теней, подобно поразительным контрастам его личности, и хоть он никогда и не выглядел более живым и жестоким, я все еще теребила себя руками, пытаясь успокоить себя тем, что он был цел и, пытаясь при этом убедиться, что я действительно изменила будущее этой ужасной судьбы.

— Шилагай знает, что я приду, помочь своим людям. Должно быть, он планировал это неделями, чтобы спустить это все с горы.

Я испустила шаткий смешок.

— Должно быть, у зла появилось вдохновение.

Влад подошел ко мне. Он увел меня в библиотеку, когда я продолжала кричать, что он умрет, если уйдет. Оглядываясь назад, мне стоило бы поспокойней выдать свое предупреждение. Если бы он подумал, что у меня просто случая устаревшая женская истерика из-за постоянно нависшей над ним опасности, то он мог бы просто проигнорировать меня и ушел бы в любом случае.

Он опустился на колени перед моим креслом, по его губам пробежалась улыбка.

— Ты не склонна к истерике любого вида. Вот почему я послушался тебя, когда ты попросила меня остановиться.

Затем он поднялся, подходя к двери. — Максим!

Светловолосый вампир появился сразу же. Судя по его строгому выражению лица, он слышал все.

— Возьми с собой Шрапнеля, и еще четверых в аббатство, — заявил Влад. — Пусть зайдет лишь один из вас, для освобождения заключенных или же сбора наших мертвых, и останется замеченным кем-либо. Тебе следует за всем проследить, Шилагай не станет взрывать заряд, если увидит, что меня там нет. Он может взорвать их лишь один раз.

Максим поклонился Владу, а затем посмотрел на меня, когда он это сделал, в его взгляде ясно читались тревожные эмоции. Затем он ушел, а когда Влад развернулся ко мне, выражение его лица было жутко смешным.

— Никогда не думал, что между нами встанет женщина, но ты могла бы. Если бы Максим не был лоялен к последней капли крови в своем теле, я бы убил его лишь за то, как он смотрит на тебя.

Его тон был беспечным, но я опять не смогла понять, говорил ли он это просто так или всерьез.

— Он лишь благодарен за то, что ты не умрешь сегодня.

Его брови поднялись.

— Ты думаешь, это первый раз, когда он на тебя так смотрел?

Я не знала этого, но это ничего бы не изменило.

— Ты не можешь убить человека только за то, как он смотрит на меня. Это безумие.

Думаю, что я услышала именно это:

— Могу, если он удержит тебя, — но я не была уверена в этом, поскольку его следующие слова поразили меня, заставив забыть обо всем остальном.

— Мы увидимся через несколько часов. Не хочу сильно отстать от Максима и других.

— Ты все еще собираешься туда? — потрясенно выпалила я.

Его улыбка была хладнокровно утверждающей.

— Не внутрь, кто-то должен следить за аббатством, чтобы взорвать его. Если повезет, это будет сам Шилагай.

Я бы не стала связываться с кукловодом, пытаясь узнать, будет ли он там, Шилагай мог бы почувствовать меня и уйти. Вместо этого я лишь схватила руку Влада своей правой рукой. Если бы я увидела еще один образ его смерти, я не позволила бы ему покинуть эту комнату, независимо оттого, чтобы он на это сказал.

Ничего. Я выпустила огромный вздох облегчения.

— Иди.

Он погладил меня по щеке, но эта смертоносная улыбка так и не оставила его лица.

— Не бойся. Шилагаю необходимо взорвать всю гору, чтобы убить меня, потому что я слишком силен, чтобы попасть в простую засаду.

Затем он ушел, мои волосы развеялись в сторону от скорости его ухода. У Влада было эго дьявола, но в соответствии с мифом, Люцифер пал именно из-за своей гордости. Его высокомерие может оказаться его ахиллесовой пятой, если Шилагай поймет это.

Мои зубы сжались вместе. Этого не случится. Влад отправился искать его своим путем, и я собиралась сделать то же самое в шахте. До сих пор воспоминания, запертые внутри клубка этих костей, не давали мне много информации, но теперь я могла их отсеивать. Если повезет, одно из них приведет меня к Шилагаю, или к тому, кто ему помогает. Влад говорил, что у него наверняка есть несколько "союзников" желающих его смерти. Он разыскивал предметы, которые могли бы привести меня к ним, до той ночи с пожаром в клубе, но поскольку теперь мы уже узнали кто такой кукловод от его людей, отсеивание друга от врага теперь казалось, отошло на задний план.