Обжигающая грань (СИ)

Венера снова замолчала, но на этот раз не смогла сдержаться и, прислонившись лицом к моей груди, отчаянно зарыдала. Я только сейчас, утешительно гладя её по спине и призывая успокоиться, осознал и прочувствовал всю болезненность и безысходность ситуации. Получается, за всю свою жизнь бедная девчонка не получила ни капли родительской любви и заботы, а сейчас, по собственной воле, содержит и приглядывает за больным отцом. У неё больше никого нет из родных? Я так и не осмелился об этом спросить.

Когда Венера успокоилась и отодвинулась, я, желая хоть как-то помочь, предложил:

— Давай, я хорошенько поговорю с тем типом, что угрожает тебе отчислением?

— Ой, нет! Я сама разберусь. Просто надо было выговориться… И прореветься. Сейчас реально легче стало! Прости, что загрузила тебя всей этой фигней. Расскажи лучше, что у тебя нового?

Да какое там расскажи. Мои проблемы теперь кажутся такими поверхностными и далёкими. Доберусь ещё до них. Сейчас очень хочется увидеть привычную улыбку на лице девчонки.

— Вот только не надо меня жалеть, ладно? Терпеть этого не могу! — Венера мигом отреагировала на мою заминку, отряхнувшись, встала с дерева и мгновенно оживилась. — Давай лучше искупнёмся! А потом расскажешь мне, как у тебя на работе дела.

Что? Искупнёмся? В конце мая? Почти ночью? В незнакомом озере? Она же шутит, правда?

Пока мой мозг дымился от многочисленных вопросов, резкой перенастройки на позитивную волну, изумления, волнения и прочей гаммы чувств, девчонка, не дождавшись ответа, стянула с себя кофту, кеды и джинсы, оказавшись передо мной в спортивном нижнем белье синего цвета.

— Ты идёшь? — Венера размашисто жестикулирует, предлагая повторить её трюк с раздеванием и пристально смотрит на меня. А я по-прежнему в коматозном ступоре.

Во-первых, не ожидал, что у неё абсолютно нормальная женская фигура. Да, она худовата, но там, где ценится большинством мужчин, весьма пропорциональна. Может, как-то намекнуть ей, что одежда бывает и более располагающей к себе? Что за идиотизм… Пусть одевается, как нравится. Этот пункт вообще можно вычеркнуть. Во-вторых, я не очень-то люблю купаться… Личные тараканы, о которых предпочитаю не распространяться. Не люблю и точка.

Расценив мое молчание и ополоумевшее выражение лица, как отказ и цинично буркнув: «Ну, как хочешь!», девчонка развернулась и торопливо зашагала к воде. Резко окунувшись, она, как ребёнок, бултыхалась в озере, напевая какие-то бессмысленные песенки и изредка предлагая мне присоединится к своему заразительному веселью.

Внутри бушевали противоречивые чувства. Я многое не мог для себя обьяснить, но решил поддаться своей взбунтовавшейся интуиции в тандеме с внезапно проснувшимся духом авантюризма и составить Венере компанию.

Вы в шоке? Поверьте, сам не знаю, кто этот впавший в детство, азартно избавляющийся от ненужной одежды дурачок.

Преодолевая зарытые глубоко внутри негативные воспоминания, под ободряющие визги девчонки, я разогнался и с разбегу сиганул в озеро. Первые десять секунд вода обжигала ледяной прохладой, но стоило проявить активность и начать энергично шевелиться, как бодрящие свойства сменились эффектом привыкания. Почти тепло.

Венера, обрадовавшись моему появлению, тут же стала упрашивать кинуть её с плеч бомбочкой. Сразу вспомнил своих племянников, которые тоже любят вытворять в воде нечто подобное. Лизка с ними чуть ли не с рождения ходила в бассейн и учила плавать. Поэтому, мелкие сорванцы чувствовали себя в воде намного увереннее многих взрослых.

Никогда бы не согласился на эти детские шалости в такое время суток, но очень хотел сохранить девчонке взлетевшее вверх настроение.

Несколько попыток запуска бомбочки мы бездарно провалили. По словам Венеры, её постоянно кто-то кусал и щипал в воде, сбивая с цели. И это был не я, если что.

Когда, наконец, бомбочка идеально протаранила воду, я неудачно отпрыгнул от шквала обильных брызг и наступил на что-то острое на дне. Боль стрельнула молнией в пятку и обосновалась там саднящим порезом. Наступая только на переднюю часть левой ступни, добрался до берега и, сев прямо на траву, пытался понять, что именно проткнуло мне ногу.

Девчонка незаметно оказалась рядом с включённым фонариком на мобильнике и, игнорируя мои протесты, осторожно исследовала небольшую рану пальцами, интересуясь степенью боли. Затем, метнулась к своему рюкзаку и быстро начала перерывать содержимое.

Не успел опомниться, а она уже беспощадно обрабатывает порез перекисью-фломастером, рассматривает и надавливает на повреждение со всех сторон, призывая меня терпеть. Я молча пялюсь на свою ступню, иногда незаметно стискивая зубы от её ловких, но неприятных манипуляций. Вынеся вердикт: «Похоже, стекла внутри нет. Можно клеить большой пластырь», Венера с видом профессионала, принялась за дело.

— Признаюсь, я восхищён твоим умением оказывать первую помощь. Откуда такие навыки? — интересуюсь по дороге домой. Добирались мы, учитывая новоприобретенную хромоту и частично мокрую одежду, на такси. — И зачем ты таскаешь с собой в рюкзаке перекись и гигантский пластырь?