Обжигающая грань (СИ)

Мы с Костей никогда особо близко не общались: его отец и мой батя, будучи родными братьями, постоянно ссорились, поэтому семейные встречи в краткосрочные периоды перемирия были редкостью. Да и разница в возрасте в детстве ощущалась. Но, приблизительно пять лет назад, я уловил из осуждающего разговора моих родителей слова о том, что Костя у Вити настоящий бездельник: еле девять классов закончил, в каком-то странном художественно — промышленном колледже учится, занимается неизвестной никому, бесполезной аэрографией. Тут то меня и осенило, что я уже давно собирался совершенствовать свои тайные любительские навыки, и надо с чего-то начинать. Сам связался с братом, и мы неплохо так сошлись на фоне общего увлечения.

Костя меня многому научил. Но я занимался аэрографией больше для души, а у брата это — основной источник дохода. Поэтому, в свободное время старался по возможности помогать ему, если была необходимость срочно выполнить или исправить заказ.

К чему я веду: наше общение с Костей грубо можно назвать тематическим, не выходящим за рамки аэрографии. Мы ни разу не обсуждали личную жизнь друг друга, следовательно, он не в курсе, какие у меня принципы в отношениях с девушками, какие вкусы и предпочтения. Именно по этой причине, он сейчас сделал такое абсурдное предположение относительно меня и Венеры. Меня и взбаламошной девятнадцатилетней девчонки. Смех да и только.

Когда наша совместная картина была на стадии завершения, Венера начала жаловаться на усталость и пустой желудок. Решено было ехать в недавно открывшуюся, но уже весьма популярную среди гурманов пиццерию. Костя, ссылаясь на полуразрисованный капот и на намечающийся дождь, отказался составить нам компанию.

Когда мы подъехали к кафе и вышли из машины, уже начало заметно накрапывать. Небо заволокло грузными серыми тучами, в воздухе пахло приближающейся грозой. Девчонка, очевидно, забыв про мою недавнюю мини-травму и не желая сильно промокнуть, поторапливала быстрее бежать к входу в пиццерию. Недовольно бормоча ручательства в адрес Венеры, я всё же старался не отставать.

Расположившись за свободным столиком для двоих, мы принялись вслух обсуждать несочитаемость некоторых компонентов из позиций меню, подхватывая нарастающий хохот друг друга. Девчонка всерьёз предлагала поэкспериментировать и заказать фруктово-рыбно-мясную пиццу, от перечисления ингредиентов которой, у меня автоматически ощущалось несварение. Я же рекомендовал ей не рисковать и выбрать что-то более привычное.

К нашему оживлённому, частично шуточному спору тут же присоединилась симпатичная официантка Татьяна, полностью поддерживая мой традиционный вкус. Это окончательно раззадорило Венеру, и она принципиально уперлась в свою экзотическую пиццу. Пришлось, сочувствуя собственному желудку, уступить.

— Эта глазастая Таня разве что лужицей перед тобой не расстелилась, — деланно посмеиваясь, выдала девчонка, как только официантка скрылась из виду. — Приятно, наверное, что незамысловатые девушки на тебя так реагируют. Только вот не пойму: почему… Из-за внешности?

— Ну, Веник, всё просто: подрастешь — поймёшь! — подмигиваю девчонке и самодовольно улыбаюсь, на что она прилюдно показывает мне язык.

— Очень надеюсь, что в твоём возрасте у меня не будет старческого маразма и такой необоснованно завышенной самооценки…

Я бы и дальше продолжил любезничать с девчонкой, если бы не приметил знакомый профиль самой прожжённой офисной сплетницы, возвышающийся за несколько столов до нашего. Даша Егорова. Фортуна определённо не щадит меня сегодня, потому что рядом с ней, гнусаво хихикая, усаживается на стул Ульяна Грот — несменная подруга и главная соратница упомянутой выше Егоровой. Похоже, эти девицы всё ещё не увидели нас, а, значит, надо срочно что-то делать. Иначе, потом не отмоюсь от их надуманных, распространяющихся со скоростью звука, грязных домыслов. Да они и подойти — пообщаться не постесняются, чтобы получше разглядеть, кто это со мной в пиццерии болтает. Нет уж! Хватило и слухов про связь с Серафимой, с которыми я, кстати, до сих пор не разобрался.

Знаками показывая Венере какую-то, даже непонятную мне самому, бессмыслицу, ловко, почти в полуприседе добираюсь до стены и прячусь за огромной статичной фигурой усатого мужика в колпаке с бутафорской пиццей в руке.

Что делать то? Пока я прикидывал варианты, к моему идиотскому укрытию уже дотопала возмущённая девчонка и начала громко ставить мне несуществующие диагнозы.

— Тише! — резко дернул её на себя и, убедившись, что с опасной стороны, Венеру больше не видно, сообщил ей. — Уходим! Максимально незаметно.

— А как же моя пицца? Что, блин, случилось?

— Там знакомые, — аккуратно выглядывая из-за пластикового мужика, сообщаю девчонке. — Не нужно, чтобы нас видели вместе. Держи деньги! Скажи официантке, что мы возьмём заказ с собой, а я тебя в машине подожду.

— Ааааа… Ну, конечно! — как-то очень фальшиво улыбнулась Венера и, ничего не объясняя, стремительно ломанулась к выходу.

Подождав минуту, я спокойно, не оглядываясь по сторонам, последовал примеру девчонки.