— Нет, не забыла, и знаю тебя лучше всех других знатоков. Ты так сильно любил Муён, был очарован её лидерскими качествами, боготворил, словно своё самое лучшее произведение. Поэтому скрыл от общества ошибку онни, за которую в итоге поплатился другой, или это всё-таки из-за будущего компании? — больше никаких лишних вопросов, только те, что меня волновали.
— Вы с сестрой совсем не похожи. Она была птицей с огромными крыльями, что могла летать на большой высоте, а ты камень, которому суждено валяться под ногами других. Разве я мог позволить одной случайности всё изменить? Нет, такое должно было случиться с тобой, а не с ней. Это ты всё время доставляешь проблемы, так почему её жизнь ломалась, а твоя нет? Нечестно. — а ещё утверждает, что я сумасшедшая, на себя бы со стороны посмотрел.
— Твоя птица во время полёта сломала жизнь другого человека и должна была ответить за это, но ты, конечно, всё скрыл, да ещё и меня впутал. Видимо, существовали доказательства или свидетель, который видел за рулём девушку, а не мужчину? — я сопоставила все факты, но версий случившегося было несколько.
— Оказывается, ты только прикидываешься дурой, хотя легко позволила соблазнить себя парню, который думает, что сможет разрушить нашу семью. Ой, только не делай такой удивлённый вид. Если я не вмешивался до сих пор, это не значит, что мне неведомо, как ты проводишь своё время. Санни, да ты ходячая проблема, конечно, я буду наблюдать за тобой. Кстати, как поездка в Сокчо? Вдоволь насладилась пейзажами или была занята другим? — не могу поверить, он всё знал и молчал. — Не бойся. Можешь играться со своим мальчиком сколько хочешь, но не смей испортить этим отношения с Сону. Иначе я сделаю так, что твой фальшивый защитник окажется в больнице по соседству со своей младшей сестрёнкой с тем же диагнозом. Ты меня поняла? — я была уверена, что в этот раз прижму Ынсона, но всё вышло наоборот. — Он и ты — двое жалких людишек. Думаете, что можете добиться правды? Так вот же она. Твоя сестра покалечила его сестру и сбежала с места происшествия, но вскоре вина захлестнула её волной. А теперь охранник Ким использует тебя, чтобы отомстить семье Гу за скрытие правды. Вот только не говори, что поверила во всё им сказанное? Нет, ну ты всё-таки дура. — папа не щадил меня, поэтому я в миг растеряла всю свою уверенность, так и не сумев дать отпор.
Полностью разбита — каково это? Является ли симптомом такого состояния желание исчезнуть навсегда из жизни людей, которые должны быть ближе всех? Я не знала, что мне делать дальше, куда идти, с кем и о чём поговорить, чтобы на душе не было так тошно. Мир вокруг словно поплыл, я хотела закрыть глаза и больше никогда их не открывать. Но сердце продолжало биться, лёгкие наполнялись воздухом, а закрытые веки не остановили нахлынувшие слёзы. Покинув здание компании и уже сидя в машине, я разревелась так, что начала задыхаться, жадно хватая охапками воздух.
Неужели Муён была так же двулична, как и Ынсон? Нет, не может быть, папа недоговаривает, должно быть ещё что-то. Онни никогда не бежала от проблем и не скидывала их на других, отец врёт, и я докажу это, но вначале сдержу данное Дженмин слово. Намджун достаточно натерпелся, с него хватит страданий, поэтому мне стоит прогнать его из своей жизни, ведь так будет правильно.
Около двух часов я просидела в припаркованной машине возле здания компании отца, пытаясь успокоиться, а между моими истериками на экране телефона появлялось имя «Намджун». Столько пропущенных от него у меня ещё ни разу не было, и я не хотела, чтобы он волновался, но сейчас не знала, что могу сказать в своё оправдание.
Я, будто загипнотизированная, смотрела на мигающий гаджет, заходя на первый этаж студии, как вдруг встретилась глазами с тем, кого пыталась игнорировать. Охранник Ким уже спускался со второго жилого этажа, очередной раз нервно набирая мой номер. Но только увидев меня, он с облегчением выдохнул, подошёл ближе и без позволения обнял.
— Малышка, что ты со мной делаешь? Знаешь, как я испугался, когда утром проснулся и обнаружил, что тебя уже нет? Почему сбежала? Я ведь места себе не находил. — упираясь лицом в его грудь, к которой Джун прижимал меня руками, я отчётливо слышала, каким сумасшедшим ритмом билось его сердце. Интересно, он так сильно волновался за свою девушку или за пешку, которой можно воспользоваться в игре против короля?
— С чего вдруг я должна отчитываться перед тобой? — будет нелегко, но сейчас мне нельзя быть слабой, я должна вытолкнуть Намджуна из этой пучины грёз, он не пойдёт вместе со мной ко дну. Эту роль я оставлю для отца.
Болезненная любовь