Обжигающие оковы любви

Король объявил, что изгоняет тех, кто поддержал Хантера, лишая титулов и привилегий. Жесткая мера, но я не осуждала. Слишком много крови было пролито. Наконец-то большинство задумалось о том, что война – не лучший способ решать насущные проблемы.

Ночь пришлось провести в старой спальне. Я вошла в тесную каморку и сама перестелила постель, понимая, что у слуг сейчас и так полно забот. Пожар успешно потушили, но его последствия придется устранять еще долгое время. Куда страшнее потеря людей. Стены можно обить новым шелком, а вот человеческую жизнь не вернуть. Надеюсь, элларийцы надолго усвоят забытый урок и будут доверять молодому королю.

Дверь скрипнула и отворилась. Закусив нижнюю губу, я опустила голову и смущенно улыбнулась. Специально не заперла. Ждала. Ведь так много нужно сказать. Хотя слова подождут.

– Через месяц. Свадьба состоится через месяц. Казна пуста, поэтому церемония будет скромная.

Я обернулась и увидела, что Кордан так и стоит в дверном проеме, не решаясь или не желая войти.

– Соблюдаешь приличия? – спросила я.

– Я объявил тебя своей невестой и должен уважать традиции. Ты больше не фаворитка, хотя, по сути, я так тебя ею и не сделал, поэтому перед людьми и Всевышним моя избранница чиста.

– Раньше тебе это не мешало, ты проводил ночи с Нэрией, хотя вы были помолвлены.

Фраза сорвалась с языка раньше, чем я успела прикусить язык. Зачем, зачем я порчу все сейчас? Странно, но отразившаяся на его лице гримаса боли порадовала меня. Я испытала легкое злорадное удовольствие, но тут же сбросила с себя страшное наваждение.

– Я тебе все объясню. Лорейн, поверь, я не виновен.

– Ну конечно, она взяла тебя силой. Хрупкая юная леди надругалась над сильным мужчиной, а ты ни при чем.

– Я понимаю твои чувства, в твоих словах слышатся обида и ревность.

Судорожно вздохнула, ощущая дурноту. Кордан сумел выстоять в жестокой битве, чудом избежал смерти, ранен, почти сломлен предательством друга и близких людей, а я вместо поддержки накинулась на него с упреками. Не важно, что было у него с Нэрией. Важно, что в этот момент он здесь, со мной, а не с ней.

Я опустила руку в карман и достала серебряный полумесяц.

– Откуда это у тебя?

Элур нахмурился и взял медальон, после чего сжал его в ладонях так сильно, что костяшки пальцев побелели, а резной полумесяц впился в плоть, оставляя на коже багровые следы.

– Мне вручили его. Кроме того, любезно доложили, что ты обещал отказаться от меня взамен на помощь сактар.

– Ты поверила?

– Я уже не знаю, чему верить.

– Лорейн, ты очень изменилась. Отдохни, я навещу тебя позже.

Кордан развернулся, чтобы покинуть меня, но я бросилась за ним.

– Не уходи, – шептала я. – Не уходи. Мне страшно.

– Я здесь, тебя никто больше не обидит.

Теплая ладонь легла на волосы, пальцы перебирали рыжие пряди, нежно поглаживая.

– Я боюсь себя, – призналась я. – Того, что происходит внутри моей души. Я чувствую, как она теряет способность сострадать и любить. Та женщина сказала, что я одна из них. Моя мать… она была сестрой короля. Мне так сказали. Понимаешь, Кордан? Хотя, возможно, это неправда. Я не знаю, как с этим жить теперь. Я замораживаю воду, в то время как мое сердце превращается в лед.

Слова, слетающие с языка, звучали сумбурно, отражая ту кашу из мыслей, которая была сейчас в моей голове. Так много всего произошло в последнее время.

– Лорейн, девочка моя. Всевышний милостив, мы справимся, ты никогда не станешь холодной и бесчувственной. Только не ты.

Кордан нагнулся, чтобы поцеловать меня. Я почувствовала на языке вкус его губ и сладкого вина, которое он пил совсем недавно. С готовностью открывалась навстречу ласкам, чувствуя, как грудь наполняется теплом. Щеки не пылали от стыда, как раньше, я больше не относилась к нему как к чужому, он стал близким и родным. Пальцы потянулись к шнуровке на боку, распуская ее, и платье скользнуло с плеч, оставив меня в одной короткой сорочке. Прежде чем снять тонкий батист, Кордан поймал мой взгляд, спрашивая разрешения. Вместо кивка я опустила руки и, схватившись за край подола, потянула его вверх, чтобы снять через голову. Элур улыбнулся, а я застонала от удовольствия, почувствовав, как его ладонь легла на обнаженную грудь и поглаживает ее. Упругая розовая горошинка исчезла между кончиками его пальцев, а затем появилась, чтобы скрыться под горячими губами. Кордан умело ласкал меня, неспешно подготавливая мое тело к взрослению, язык выводил узоры на нежной коже шеи вдоль ветвей голубых вен, а острые зубы впивались, слегка покусывая.