Обжора-хохотун. История, рассказанная сэром Мелифаро

— Спасибо, неплохо, — вежливо сказал я. — Просто вдруг подумал, что для нашей семьи это единственный шанс бесплатно украсить уборную на втором этаже какой-нибудь симпатичной картинкой. Должен же я делать какой-то вклад в общее хозяйство.

— То есть ты действительно получишь этот грешный диплом? — Отец, бедняга, ушам своим не верил.

— Получит-получит, — неожиданно вмешался сэр Джуффин. — По моим сведениям, сейчас добрая половина профессоров Высокой Школы кутит в «Крашеной репе». Празднуют избавление от очередного слишком умного студента, которого и отчислить было жалко, и терпеть невмоготу.

С точки зрения человека, полагающего себя уникальным и непревзойденным экземпляром, слово «очередного» звучало довольно обидно, но я уже понял, что это далеко не худшее, что можно услышать от будущего шефа.

— Глядя на вашу реакцию, я начинаю сомневаться, что это была хорошая новость, — хладнокровно продолжил я. — Что ж, две другие, по крайней мере, гораздо забавнее. Во-первых, нынче днем я был арестован за нарушение Кодекса Хрембера. Черная магия пятьдесят девятой ступени в общественном месте. Сэр Джуффин подтвердит.

На этом месте я, в полном соответствии с требованиями драматургии, умолк и обвел присутствующих торжествующим взором.

— До дедушки Фило тебе пока далеко, — вздохнул отец. — Но, принимая во внимание, что в Высокой Школе больше не изучают Очевидную магию, очень и очень неплохо. На сколько лет вы упрячете его в Холоми, Джуффин? Или решили ограничиться изгнанием?

— Лучше бы изгнание, — вмешалась мама. — В Холоми мальчик от скуки свихнется.

У меня самые лучшие родители в мире, я всегда это знал. И поэтому не стал слишком затягивать паузу.

— Сэр Джуффин приговорил меня к каторжным работам в Доме у Моста, — объявил я. — Говорит, от меня там будет польза. Так что на днях я, видимо…

— Почему это «на днях»? — удивился Джуффин. — Ишь размечтался. Ты завтра же приступаешь к работе.

— Ну, вообще-то, мне надо бы сперва подыскать жилье, — объяснил я. — С квартиры на улице Треугольников я уже съехал.

— Ладно, тогда можешь посвятить утро поискам и явиться на службу к полудню, — милосердно согласился мой шеф, злодей, каких мало, самый ужасный человек из всех, кого я знал. Хуже, пожалуй, только присутствующий здесь сэр Макс, но он, по крайней мере, никогда не был моим начальником.

— На твоем месте я бы соглашался на первый попавшийся вариант, — добавил сэр Джуффин. — Какая разница, где держать вещи и время от времени, если очень повезет, ночевать?

Я не стал говорить, что первый попавшийся вариант вряд ли меня устроит по той простой причине, что жилье мне требуется дешевое. Родители мои щедры, но не столь богаты, как нам всем хотелось бы, а брать деньги у пирата Анчифы теперь, когда я поступил на государственную службу, видимо, будет неправильно… Или нет? Я решил не гадать, а прямо спросить у сэра Джуффина. Кто-кто, а уж он-то в курсе наших семейных дел. И смотрит сквозь пальцы на тот факт, что братец подолгу гостит у нас чуть ли не каждый год, а его «Фило» болтается у причала в порту — как будто наспех нарисованное на его борту иностранное название может кого-нибудь обмануть.

Я мог гордиться — похоже, мой вопрос по-настоящему озадачил господина Почтеннейшего Начальника.

— Закон запрещает давать деньги и оказывать другую помощь преступникам, — наконец сказал он. — А брать вроде не запрещено. Правда, будь на моем месте Магистр Нуфлин, он непременно сказал бы тебе, что такие денежные поступления следует оформлять как конфискацию и сдавать в казну, но его мы спрашивать, пожалуй, не станем. Хотя бы потому, что с сэром Анчифой все далеко не так просто. Если в один прекрасный день он предстанет перед судом Соединенного Королевства, то будет немедленно оправдан. Вот на территории любого другого государства я бы ему попадать в руки закона действительно не советовал.

— Будет оправдан? — изумился я. И во все глаза уставился на отца. Я всегда знал, что он у нас великий путешественник, прославленный ученый и вообще знаменитость. Но что его положение позволяет членам семьи безнаказанно творить что вздумается — такое мне в голову не приходило. Или не всем членам семьи, а только Анчифе? Потому что они вместе путешествовали, когда папа писал свою «Энциклопедию Мира»? Все равно неплохо.

— Законы Соединенного Королевства не позволяют наказывать человека за поступок, который был совершен ради спасения жизни и рассудка, — сказал сэр Джуффин. — Ты в курсе, что твой брат побывал в плену у укумбийских пиратов?[9]

— В общих чертах, — кивнул я. — Анчифа не любит об этом рассказывать. Он вообще только с виду компанейский, а на самом деле молчун, каких еще поискать.

— По сравнению с тобой я тоже молчун, — усмехнулся отец. — И вообще все.

— Укумбийцы провели твоего брата через обряд посвящения в морские охотники, или как он там у них называется. Посвященный не просто получает право стать пиратом — с этого момента он уже не может быть никем другим. Сэру Анчифе пришлось заняться морским разбоем, чтобы сохранить жизнь и рассудок, поэтому никакой вины на нем нет.